Домина (СИ)

Отец не оплошал и смог подтвердить свое мастерство изготовлением высококачественной, уникальной вещи, что являлось стандартной проверкой заявленной кандидатом квалификации, взятка в десять золотых некр также способствовала непредвзятости и объективности оценщиков. Арендованные нижние два этажа дома-башни, позволили с комфортом расположиться всей большой семье. Среднего и младшего брата Толий устроил в Небоградскую гимназию. Деньги на обучение уходили просто невообразимые, только один комплект чернил и бумаги, необходимый ребятам на неделю, обходился в пять золотых некр, полгода обучения стоили пятьдесят золотых в месяц.

Кроме того, оставшиеся деньги утекли на обустройство своего рабочего места в цеху. Фактически полноценной кузни. Следует отметить, что уплаченные кузнецами членские сборы Лиловый цех любыми способами и средствами выбивал привлекательные места, загодя обхаживая потенциальных арендодателей. Так, отцу Толия досталось арендованное недавно цехом, перспективнейшее место возле северной воздушной гавани.

Уже буквально через месяц, благодаря судорожно поставленной кузни, труды отца стали приносить баснословные деньги. За один день чистая выручка могла достигать ста - ста пятидесяти золотых и продолжала расти. Это позволило не только обеспечить семью всеми необходимыми излишками, но и отнести её к довольно состоятельному немногочисленному среднему классу вольных жителей Небограда.

Хоть кузня отца и работала круглосуточно, теперь Толий не помогал ему вечерами и ночами. Цеховые подмастерья, желавшие понабраться опыта, а также неплохо заработать, активно работали под началом старого кузнеца Кассия. Содержание сторонних работников, назначаемых советом цеха, было обязательным условием вступление в столь авторитетное сообщество ремесленников. Безусловно, новоиспеченные подмастерья доносительствовали об особенностях и тайнах производства нового кузнеца.

Конечно же, Толий подозревал, что столь быстрый успех был невозможен без руки тайной канцелярии. Пока он был ими доволен, они дали ему кров, дали возможность самореализации, а взамен пока просили только прилежно учиться.

Пройдя большую площадь Шести арок, Толий свернул во вторую арку слева от фонтана, которая открывала перед пешеходами выход на широкий проспект, соединяющий северо-запад города с остальными районами.

"Слава богу, в это время года мало лошадей - подумал Толий - А то тут и так не протолкнуться. На этой площади Меня всегда пугала перспектива быть задавленным мертвой лошадью".

Двор, где проживала его семья, располагался прямо напротив городского совета, Толий как раз сейчас проходил мимо него. Синее здание, своими размерами и несуразным видом больше походило на бочку. В каком состоянии находился архитектор, планируя и защищая перед заказчиком столь экстравагантный проект, оставалось загадкой. С высоты второго этажа в лицо проходящего мимо расстроенного юноши, вглядывалась гипсовая горгулья. Странные создания украшали передний фасад столь необычного здания.

Именно тут заседали выборные представители законодательного собрания города. Всеми любимый государь Лирий, со дня провозглашения независимости Домината, даровал больше прав и свобод заседающим тут знатным людям. Членами совета могли стать только взрослые мужчины-домовладельцы, обладающие собственностью, подлежащей налогообложению. Кроме того, что из-за этого факта, стало невозможным приобрести в собственность какое-либо здание в Небограде, кандидат в законодательное собрание должен был пройти двадцатилетний ценз оседлости. Данное обстоятельство позволяло не допустить к столь лакомому пирогу "чужих" рук.

Войдя в прохладную парадную своего дома, скупо освещенную одним световым кристаллом, Толий быстро взбежал по небольшой лестнице, достигнув второго этажа. Постучавшись в двери, выполненные из толстой покрытой морилкой доски, он, не дожидаясь момента, когда ему откроют дверь, начал шарить по простому замку своим ключом.

- Ну, иду я, иду! - раздался из-за двери знакомый голос матери - Кто там такой нетерпеливый? Мигео, ты?

- Мам это я! Папа в кузне - ответил сын - Открывай!

- Тебя опять выгнали? - строго спросила мать, замерев на пороге приоткрытой двери, тем самым преграждая юноше путь домой.

- Мам дай пройти, я устал - угрюмо ответил Толий.

- Когда ты успел устать, если тебя выгнали утром? - удивилась мать - И нет, я не пущу тебя. Возвращайся в институт и учись! Ты должен быть примером для братьев, а ты уже третий раз за неделю сбегаешь оттуда! Неуч, если отец узнает, то он тебя высечет прямо на Вашей аллее.

- Мам ну пусти, я не хочу больше туда возвращаться! - жалобно заскулил старший сын.

- Иди к отцу, если он смирится с тем, что его сын посредственная бестолочь и разрешит ему бросить учебу, то я с распростертыми объятиями позволю тебе упиваться несправедливостью жизни, плача в подушку.

С этими словами женщина закрыла перед сыном дверь. Толий устало развернулся и прислонился спиной к входу в дом, медленно сползая по закрытой двери. Он услышал, приглушенный звук, закрывающегося засова.