Доминик

- Нет. Это не обсуждается, Брент. Ты мой босс, и ты хороший босс. Но ты не мой отец. Ты не можешь устраивать хрень в духе "не в моем доме, юная леди". А теперь я пойду и заполню бумаги по тому новому расследованию с мошенничеством, или ты продолжишь на меня наезжать? Потому что если ты выберешь второй вариант, я просто уйду.

Брент долгую секунду смотрел ей в глаза, и когда София уже чувствовала, как от его напряженного взгляда на лбу начинают выступать капельки пота, он отвернулся.

- Я просто беспокоюсь о тебе, понимаешь, - пробормотал он. - Там небезопасно.

- Ничуть не безопаснее было, когда ты посылал меня шпионить за теми парнями на собачий бойцовский ринг, но я это сделала. Мы закончили?

- Ладно. Закончили.

В том, как он это сказал, звучало какое-то странное равнодушие, и по спине побежали мурашки. София не была уверена, что именно они "закончили", но от его взгляда она чувствовала себя не человеком, а кем-то низшим. От этого по коже пробегал холодок, но это не могло быть правдой. Она отбросила это чувство.

- Рада слышать, босс. Я заполню кое-какие бумаги, а потом поеду в пригород по делу этого Хеннингса. Обещаю позвонить, если влезу в неприятности, хорошо?

- Не могу тебе ничего указывать, - проворчал Брент. - Будь осторожна. Я не плачу тебе достаточно страховки, чтобы ты могла позволить себе пострадать.

- Ну так чья это вина? - с облегчением спросила София.

Весь этот инцидент был странным, но в этом весь Брент. Он был странным, чокнутым и прямо-таки неприятным, если ему перейти дорогу, но в целом он всегда присматривал за ней.

Решительно настроившись оставить все это позади, она просто отперла дверь и вышла во внешний офис, радуясь возможности вернуться к работе.

Глава 8

Когда дверь за Софией закрылась, Брент выпрямился. Стоя во весь рост как штык, он мог сойти за мужчину лет тридцати. Под этим костюмом, сшитым так, чтобы морщиться, искажать и свисать с него как бумажный пакет, таилось сильное мускулистое тело, Когда он позволил лицу сбросить мрачное выражение и расслабиться, создалось впечатление, что совершенно другой человек влез в одежду Брента Кенигера.

Глядя в окно, Брент коснулся булавки в виде меча. Он мог видеть парковку, а за ней - обширную поверхность озера. Он пробыл в Милуоки всего несколько лет. Это лишь точка в его очень долгой жизни, но она причиняла боль. Как и многие другие вещи.

Однако теперь шестеренки завертелись. Все изменится. Его рука лежала на телефон. Он мог набрать номер и взбудоражить весь город. Он вновь коснулся меча на галстуке и убрал руку.

В соседней комнате София занималась документами. Вскоре она вновь отправится в город, и рано или поздно ее найдут. Он мог подождать.

Глава 9

Одно из преимуществ принадлежности к Корпусу Магов, подумал Доминик, это то, что по сути он мог отправиться куда угодно. Милуоки был для него открытой книгой, и если для входа куда-либо ему требовались деньги или полномочия, ему и того, и другого хватало с избытком. Вот почему примерно в два часа пополудни он обнаружил себя стоящим на самой вершине здания Банка Соединенных Штатов - самого высокого здания в городе. Подкупленный сотрудник из обслуживающего персонала позволил ему подняться, и теперь Доминик стоял здесь один. Слева простиралось озеро, справа - город. Он и не думал, что найдет здесь свой шальной сигнал, да и маловероятно, что он засечет ее с такой высоты, но Доминик понимал, что его сердце искало иного.

Несмотря на заверения Стефана, кристалл упрямо оставался темным. Доминик был готов швырнуть его с крыши и позволить разбиться. Он мог поискать еще в нескольких местах, но ни одно из них не было многообещающим. Ковен Милуоки был крайне маленьким и скрытным, и хоть они покорятся его власти, скорее всего, они будут оставаться максимально упрямыми и не помогающими.

Он мог бы запросить подкрепления у Командира, но в лучшем случае ему пришлют Стефана, об амулетах которого ходили легенды по всему Корпусу. Даже если он получит Стефана - что маловероятно, поскольку Стефан крайне востребован - амулет Стефана пока что был не очень полезен.

Однако наедине с ветром и водой Доминик признался себе, что проблема была не только в отсутствии успеха. Он шел и по более холодным следам, более опасным и более безнадежным, но ни один из этих следов не приводил к знакомству с кем-то вроде Софии.

Он не мог это себе объяснить. Это было нечто большее, чем просто секс, и не просто то, как она смотрела на него снизу вверх своими милыми темными глазками. Дело в том, как она всецело отдавалась ему без капли застенчивости. За свою долгую жизнь Доминик был со многими женщинами, и все же ни одна из них не повлияла на него так, как София. Он помнил ее прикосновения, как будто они отпечатались на его коже, и после утреннего исчезновения он гадал, не будет ли носить без нее другую метку.