Доминика

Решила спуститься обратно на танцпол. Программа максимум еще не выполнена. Снова зажигательные ритмы и снова я танцую. Проходит пара треков, и вижу: по лестнице спускается Марк с ухмылкой на лице. Похоже, он уверен, что я сейчас буду опять делать то, что он хочет, возможно, танцевать медляк под быструю композицию. Наивный. Ничего, пусть подходит. Сейчас узнает, как я умею отказывать. И в этот момент чувствую на себе другой взгляд. Более жадный, сковывающий движения. Вновь заряд проходит по всему позвоночнику, по всему телу. Оборачиваюсь, ищу взглядом ЕГО.

Теперь их парочка танцует медленный танец. Алла буквально висит на нем. А он ее обнимает одной рукой за талию и смотрит на меня, в упор, в глаза. Не понимаю его эмоций, расстояние не позволяет их рассмотреть. Но тот факт, что он здесь и танцует с ней в обнимку, отчётливо даёт понять: все, что говорила Алла сегодня днём – правда!

И снова эта боль в груди и тошнота в животе. Как будто мне вколачивают в сердце огромный кол и давят со всей силы, вращая его туда-сюда. Значит – с ней, значит – выбрал ее. Я готова упасть в обморок от боли, но в это время меня подхватывает на руки Марк и прижимает к себе. Я хватаюсь за него и слышу слова, которые Марк произносит прямо мне в ухо:

– Я всегда поддержу тебя, как бы плохо тебе ни было. Только доверься мне.

– Да, я уже доверилась одному, и что из этого вышло? Доверия больше не будет никому, – опять бросаю взгляд на Макса и отчётливо вижу, что он смотрит на нас, и его взгляд очень злой. Тонкая полоска губ, соединённые брови и жилваки, ходящие ходуном.

Ну что ж, красавчик, не только ты умеешь удивлять. Разворачиваюсь и впиваюсь в губы Марка. Он явно не ожидал этого от меня, поэтому секунды две стоял как замороженный, а когда оттаял – так прижал к себе, что чуть ребра мне не переломал.

Поцелуй все длится, а никаких чувств у меня не возникает. Ни желания, ни возбуждения, как ни странно – мне даже не противно. Мне просто все равно. Пустота. Ноль эмоций.

Так же неожиданно отрываюсь от него.

– Мне надо припудрить носик, – с этими словами бегу в сторону туалета.

Забегаю в него, смотрю в зеркало. Что я наделала?! Зачем его поцеловала?! Что он теперь будет думать обо мне?! А как Макс, интересно… увидел или нет?

Слышу, как открывается дверь туалета. Меня хватают за затылок и резко наклоняют к раковине. Открывают воду и быстрыми движениями начинают мыть нижнюю часть моего лица. Я пытаюсь оттолкнуть наглеца, но ничего не выходит. Хватает за волосы и поднимает в вертикальное положение. В зеркале вижу своё мокрое лицо, стёртую и размазанную по щёкам помаду, а ещё – злой, даже бешеный взгляд Макса.

– Чтобы больше никогда не смела ни с кем лобызаться, поняла?! Этот рот только мой! И ничей больше!

Я стаю в шоке от его слов, от его действий. Так грубо со мной еще никто не обращался!

Да как он посмел?!

Но он не даёт времени разозлиться на всю катушку – разворачивает меня к себе и впивается в мой рот поцелуем. Грубым, неистовым, наказывающим. Всасывает мой язык, делая мне больно, кусает мои губы, не дает возможности оторваться от себя. А я подчиняюсь этому вихрю эмоций, потому что они мне нравятся, потому что они мне дают надежду на то, что три дня, проведённые со мной, для него что-то значат!

Отрывается от меня, но не отпускает. Упирается мне в лоб своим лбом.

– Доминика, это, – показывает на меня пальцем с ног до головы, – мое! И никому, кроме меня, ни обнимать, ни целовать тебя нельзя! Поняла? Я не разрешаю.

Да я готова польку танцевать в ответном жесте! Хоть в глазах у меня радость, стараюсь держать лицо.

– Ты – моя! Поняла, я спрашиваю? – с нажимом выговаривает Макс.

– Поняла, – вдыхаю как можно больше воздуха и спрашиваю: – А ты, Максимилиан? Отсюда и досюда? – копирую его жест пальцем. – Ты – мой?

В глазах появляется недоумение и растерянность…

Да, я смогла это спросить! Чем пребывать в неопределённости и мучиться от неизвестности, лучше так: либо да, либо нет, расставив все по местам.

– Я…

– Ника, у тебя все в порядке? – влетают в туалет Наташка с Алей. – Э… – замешкались девчонки, увидев нас с Максом в странной позе. С моего лица все еще капала вода, да и растерзанные и опухшие губы давали понимание, что именно здесь произошло.

Макс отпускает меня. Его лицо меняется. Становится надменным.

– Привет, девушки. Рад вас видеть снова.

Девочки молчат и смотрят на меня, ожидая ответа. Хотят узнать, нужна ли помощь. Я слегка улыбнулась, давая понять, что все в порядке.

– Привет, – по очереди отвечают мои девочки.

Слышим, как открывается дверь туалета, все поворачиваем в этом направлении головы. Я ожидаю увидеть там кого угодно, но только не Аллу. А это именно она. Входит и с улыбкой смотрит на девочек, потом переводит взгляд на нас с Максом, и улыбка сползает с ее лица:

– Что здесь происходит?

Все молчат.

– Я спросила, что тут происходит? Макс, что ты делаешь в женском туалете, и почему у Ники такой вид?

Все сморим на него, ожидая, что же он скажет.

А он, не говоря ни слова, просто идет в сторону выхода.