Доминион

— Я сохранил тебе жизнь на арене не ради того, чтобы ты проявил ко мне такое неуважение! — взревел Элой. Он отпустил челюсть Матео и ударил его наотмашь, заставив парня рухнуть на пол, согнувшись от силы удара.

Матео взвыл, ощутив боль в месте ранения, полученном на арене.

— Прошу вас, бог Элой… я сказал лишь то, о чем вы меня просили. Рассказал вам, почему люди не покидают Бесплодных Земель, — взмолился он, корчась от боли. Удар, полученный по лицу, обескуражил его, и юноша ощутил головокружение. У него болела челюсть, а теперь вдобавок ещё и щека.

— Жители Бесплодных Земель должны быть признательны за то, что мы не покарали их за богохульство. Думаешь, что вы или ваши предки смогли бы продолжать жить и плодиться, если бы не наша благосклонность? — прорычал Элой в ярости, подойдя к распростертому на полу Матео.

Юноша вскинул руки, признавая поражение.

— Бог Элой, не надо. Прошу вас, не убивайте меня.

Грудь Элоя ходила ходуном, когда он возвышался над юношей.

— Именно ваша заносчивость и заставила нас изменить устройство этого мира. Исцелить его от человеческого пренебрежения. Ты появился на свет благодаря нашей милости.

— Я понял, бог Элой, — пробормотал Матео.

Элой зарычал и схватил юношу за темно-каштановые локоны, оттаскивая обратно к постели.

— Я собирался быть с тобой снисходительнее для первого раза, но теперь убедился, что обитатели Бесплодных Земель не ценят благосклонности богов. Ты получишь то, чего заслуживаешь.

Резким движением юношу подняли за волосы с пола и швырнули на кровать. Его голова пульсировала от боли, но он не успел придти в себя, как Элой забрался на него сверху, раздвинув его ноги. Матео был поражен, насколько силен бог. Он слышал о мистических возможностях богов, позволяющих управлять стихиями, но не знал, на что они способны физически.

— Пожалуйста! — взмолился Матео. — Простите меня, бог Элой. Я лишь хотел угодить вам, но никак не оскорбить.

Элой сбавил обороты, замерев, когда его бедра были уже между ног юноши.

— Докажи это.

Пытаясь совладать с дыханием, Матео слегка приподнялся, оперевшись на локти.

— Я здесь, чтобы служить вам, бог Элой, и прославить дом моего господина Рамы. Я благодарен вам за милосердие, которое вы проявили к моей семье и ко мне, сохранив мне жизнь на арене. Смиренно прошу вас простить мне мою дерзость, — Матео повторил те слова, которым научил его Сервантес по дороге сюда, на тот случай, если он в чем-то оступится. Сервантес верил в то, что они усмирят пыл Элоя настолько, что он простит Матео оплошности, и тогда дом Рамы не постигнет наказание.

Сказанное возымело действие на Элоя, и он склонился ближе к парню, глядя на него сверху вниз.

— Считай, ты получаешь прощение от бога, человек. Но если ты в будущем ещё хоть раз проявишь свою дерзость в отношении меня или кого-то из моих собратьев, ты лишишься жизни.

Матео кивнул.

— Я понимаю, бог Элой. — Юноша облегченно выдохнул оттого, что слова нашли отклик в душе Элоя, и его жизнь в очередной раз спасена.

Эти наивные карие глаза Матео, смотревшие на него с мольбой, разжигали огонь желания в Элое. И эти губы, ох уж эти губы, как же сладко они вздрагивали. Элой ощутил, как его гнев сменился вожделением, и накрыл рот юноши своим. Поначалу губы, прижатые к его губам, были робкими и скованными, но после, когда язык Элоя скользнул между ними, они сдались и стали отвечать на поцелуй. Бог почувствовал, как его плоть набухла, став твердой, как сталь, вырываясь на волю из-под набедренной повязки из золотого шелка. Он жаждал этого человека!

Едва сдерживаясь, Элой отстранился от Матео, чтобы изучить его взглядом. Лицо юноши зарделось, а его член восстал и касался головкой пупка. Это зрелище буквально заставило Элоя пускать слюни от желания взять плоть Матео в рот. Он очень редко, чертовски редко, себе позволял это. Последний мужчина, которого он ублажал своим ртом, был у него восемьдесят лет назад. Лорена уже давно нет в живых, и он последний, кто пробуждал в Элое такое желание.

Но сомневался в том, что готов дать Матео так много, несмотря на то, как сильно его рот хотел почувствовать в себе горячую, твердую мужскую плоть, скользящую по его языку, когда он ласкает её. Вся суть заключена в том, что он должен получать удовольствие от нетронутого мальчика, а не наоборот. Но Элоя действительно радовала реакция Матео на него. Вероятно, юноша начал осознавать, насколько ему повезло, быть удостоенным его внимания.

Матео наблюдал за Элоем, когда тот снял набедренную повязку, высвобождая огромный член, о габаритах которого он наслышан. Его челюсть отвисла от увиденного, и такая реакция заставила бога улыбнуться.

— О да, парень, ты примешь в себя каждый сантиметр моего члена. Я не остановлюсь, пока не буду всецело удовлетворен, — ухмыльнулся Элой, а затем взял флакон с маслами с прикроватного столика. — Поскольку ты доказал, что ценишь благословение, которое я тебе даровал, пойду тебе на уступки.