Доминум

– Да к черту Антареса, если он не сможет постоять за себя в такой мелкой разборке! Он должен защищать Армию Света, а тут не справится с кучкой преступных заоблачников? Какой из него тогда защитник?!

– Ты не можешь применять его силу, – не уступала Сара. – Она сожжет тебя.

– А вот тут ты не совсем права. – Ламия приложила стилус к подбородку. – После того как Максимус объединился с разумом Антареса, его регенерация улучшилась в несколько раз. Звездный эфир такой мощи залечивает раны, которые светозарный огонь наносит человеческой оболочке. То есть Максимус может использовать Свет Антареса. Понемногу, разумеется.

– Это все равно слишком рискованно.

Коул взмахнул рукой, призывая нас к молчанию, и тяжко вздохнул.

– Я не могу запретить ему находиться там, где он должен быть. На самом деле Свет Антареса – единственное, что сейчас может помочь нам.

– Ты в своем уме? – набросилась на него Сара. – Мы не можем так рисковать! Протекторы и без него справятся!

– В том-то и дело, что нет. Сара, там заоблачники. Как ты себе это представляешь? Просто прийти к Поллуксу и потребовать, чтобы он отпустил орнега, которую ненавидит всей душой? Да в лучшем случае он просто посмеется и вышвырнет вас. А штурмовать «Белый луч» мы не можем – не та весовая категория. Но Антарес сильнее всех этих эквилибрумов, вместе взятых.

Змееносец выдавил из себя невеселую улыбку, при этом потирая запястье правой руки, на которую была надета перчатка.

– А ведь он прав. – Коул оглянулся на полупрозрачную стену и сидящего за ней падшего. – У нас, протекторов, все и всегда имеет один исход. Но сейчас нужно пойти по альтернативному пути во имя личного и общего блага. Макс, я надеюсь, ты сможешь напомнить «Белому лучу», что на этой планете они лишь гости.

Глава IV Будущее, полное света

Префекты, имперумы и иные руководящие лица часто приглашались на заседания, хоть почти всегда были лишь зрителями: в основном на форуме решала вопросы тысяча сильнейших и достойнейших звезд – Магистрат. Они выбирали путь для всего Света на грядущий Генезис, рассуждали о военных делах с дэларами, решали очередную проблему с делением территорий между префектурами, иногда даже судили особо провинившихся преступников. Но нынче речь шла о чем-то более всеобъемлющем и важном, чем подсчет легионов, отправляющихся на военные рубежи. Здесь решалась дальнейшая судьба всего Света.

Форум представлял собой большой многоярусный амфитеатр. Над воротами был вырезан девиз Света – «Фиат Люкс», противоположный темному «Бенит Тенебра». На какое место ни сядь[5][6] – взгляд будет устремлен к каменному трону. Он смотрелся таким вычурным в своей простоте, что, казалось, был принесен из другого места, а не стоял здесь с самого основания Люксоруса. Альдебаран украдкой пытался представить себя на этом троне, но не мог – воображение неотъемлемо обрушивало на него груз тысяч нетерпеливых взоров, прожигающих со всех сторон. Без хозяина трон выглядел мрачным и тоскливым, будто замороженным во времени. За ним высилась стеклянная стена, позади которой виднелся полный звезд и туманностей космос. Стальная рама в окне имела форму звезды Света со множеством лучей, тянущихся во все стороны. Под потолком кружило вселенское пространство – россыпь мерцающих точек и лениво вращающихся галактик. В их мягком синеватом свете эквилибрумы устраивались на местах. Члены Магистрата садились как можно ближе, а все остальные располагались на задних рядах или в многочисленных ложах под самым потолком, где говорящий с трибуны благодаря манипуляциям слышался столь отчетливо, словно стоял рядом. Альдебарана поместили в одну из них, чтобы он своим выдающимся ростом не загораживал обзор остальным.

Сначала до зала доносился тихий гул, от которого, казалось, дрожал пол. То были голоса снаружи, настолько их было много. Затем задействовали манипуляции тишины, и в зале остался лишь ропот присутствующих. Но вскоре и он начал стихать, и Альдебаран заметил длинные тени, потянувшиеся из главных ворот. Среди вошедших он немедленно узнал отца. Арктур показался ему необычайно мрачным, что можно было бы объяснить их недавним разговором, однако в плохом расположении духа, казалось, пребывал весь десяток правоведов. Эти укутанные в коричневые накидки звезды торопливо прошли по залу и заняли свои места в первом ряду специальной ложи. Никто из правоведов не переговаривался и даже не смотрел друг на друга, перед некоторыми из них лишь вспыхнули световые панели для записей процесса. Вслед за ними на форум прибыли оставшиеся Паладины. Над их головами венцами застыли осколки зеркал, острые ореолы. В одеждах проглядывали латы, на плечах лежали расшитые созвездиями синие накидки. Как только Паладины разместились на своих местах, на форум наконец вошла Бетельгейзе.