Доминум

Как только он поднес ромб к ложу правоведов, те жадно потянулись к артефакту, осторожно оглядывая его и, казалось, боясь разбить даже дыханием. Арктур внимательно вглядывался в стекло и, заметив на нем метки, возбужденно усмехнулся:

– Здесь печать Баэрдода Путеводного!

– Сам первый Верховный Света присутствовал при возведении этого великого сооружения, – спокойно подытожил Зербраг.

Тут Бетельгейзе вновь не вытерпела:

– Это воистину великолепная находка. Но, как я заметила, лампа расколота. Мы не сможем вернуть в нее тот первородный Свет, который направил бы нас к иным Маякам.

Зербраг согласно кивнул и двинулся на свое прежнее место, оставив правоведов увлеченно изучать находку.

– К тому же, – упорно продолжала Бетельгейзе, – если мне не изменяет память, Маяки никогда подолгу не задерживаются на своих местах. Так гласят легенды. Они выпали из нашей точки горизонта – дрейфуют вне времени и пространства. Вряд ли тот, который вы нашли, так и остался…

– Я выдвигаю свою кандидатуру на место Верховного Света по праву доверенного.

Бетельгейзе в потрясении лишилась дара речи, как и все на форуме. Сердце Альдебарана замерло, он ждал чего-то подобного – дерзость всегда была в духе его бывшего начальника.

Когда Бетельгейзе оправилась, Зербраг уже занял свое место перед ней.

– Вы не являлись доверенным Оттаны Устремленной, – холодно отрезала она, ни на секунду не теряя величия и становясь все грознее с каждым словом. – Вы никогда им не были – в каких бы Генезисах вы ни жили, ни один Верховный не делал вас своим доверенным. А без этого вы не имеете права претендовать на место Верховного.

– Мне и не нужно быть доверенным Верховного. Им меня сделает мой народ.

– Ваш народ? Вы оставили его! Вы снова бросились в свои слепые поиски, основываясь на легендах, чтобы найти сломанный Маяк!

– Но мы нашли его, – жестко ответил ей Зербраг. – Никто до этого не мог и подумать, что это возможно, а я нашел путь. Я сделал больше, чем кто-либо за все прошедшие Генезисы. Пускай Света в лампе больше нет, но способ вернуть его будет найден. Это малая проблема. Я сделаю это, вновь отыщу Маяк и отправлюсь к следующему, а затем к следующему, и так, пока они не приведут меня к Аларонему.

Он стремительно повернулся к изумленным слушателям и с пламенем в голосе изрек:

– Да. Я намерен зайти как никогда далеко. Я верну полис, который мы давно утратили. Тот самый полис, в котором родился не только Баэрдод Путеводный, но и сам Свет. Многие долгое время считали Аларонем всего лишь легендой, местом, в которое больше нет дороги ни одному эквилибруму.

Тут Зербраг указал на Бетельгейзе.

– После смерти Антареса Непогасимого нами правили слабые Верховные. Вы все это знаете. Мы бы не оказались там, где сейчас, окруженные Тьмой, если бы было иначе. И вы готовы рискнуть еще раз? Желаете, чтобы так продолжалось, чтобы мы вконец погасли? По-вашему, правление Бетельгейзе – именно то, что поможет Свету вновь вспыхнуть? У нас больше нет права на ошибку. Что она вам дала? После победы над Вторым паладином Тьмы при своем желтом спектре Бетельгейзе лишь тихо и безопасно поднималась вверх, к Магистрату. Да, она вела за собой легионы, но что великого она сделала? Хоть один громкий подвиг? Может, ей для этого недостает знаний и опыта? Или храбрости? – Он укоризненно посмотрел на Бетельгейзе. – А может, она боится погибнуть, не оставив после себя потомков? На ней угаснет весь магно-генум Анимера. Когда-то выходцы оттуда уже ставили узы Ноэ выше долга, когда Линадезе Отрекшаяся, будучи последней из рода, отказалась быть имперумом ради продолжения генума, из-за чего эры назад Анимера утратила звание правящего генума Кальцеона, уступив место Белзираку. История часто циклична. Бетельгейзе тоже последняя в своем роде. Как быстро она даст слабину ради Анимеры? Генум для нее превыше Света. Еще один слабый Верховный со своими потенциальными страхами.

– Все это ложь… – зло выдала Бетельгейзе.