Домочадцы и другие лоскутяне

Назавтра чайка отнесла записочку Анселю, и вскоре Люси, добравшаяся до условленного места, увидела, как он, скользя, торопливо спускается по глинистому откосу, слегка цепляясь руками за высокую прибрежную поросль. Он был рад встрече, но понимал, что у русалки к нему какое-то дело. Они уселись на больших валунах, и Люси рассказала ему, какая беда случилась с двумя дорогими ей существами. Мужчина задумался.

– Ты знаешь, – сказал он после недолгого молчания, – одному мне выследить пирата будет нелегко. Без всякого сомнения, где-то поблизости его ждёт упряжка, потому что один с драгоценностями он далеко не пойдёт. Значит, нужно как-то незаметно следовать за ним, потом за упряжкой, чтобы понять, где он обосновался. Скорее всего, Максимиллиана держат где-то недалеко от дома этого вымогателя, а может быть, прямо в нём. Так что нам понадобятся ещё помощники! Я к вечеру съезжу к своим друзьям – сейчас их нет дома – и мы обсудим это дело. Я уверен, они нам помогут, более честных, смелых и надёжных людей, я не знаю. И сразу после того, как мы примем решение, я дам тебе знать, что будем делать дальше!

Они простились, и Ансель начал карабкаться вверх. Вскоре он скрылся из виду. Люси немного ещё посидела на камне, раздумывая над странной участью Максимиллиана и неожиданной ролью Апселя во всей этой ситуации, потом медленно опустилась в море.

Это побережье было ей незнакомо – прежде она никогда не бывала в здешних местах. Русалке хотелось немного осмотреться: всегда интересно открывать новые для себя пространства! Неожиданно в нескольких метрах впереди что-то шлёпнулось в воду, бултыхнулось, забилось. Побежали дрожащие круги, раздались короткие всплески. Люси поняла, кто-то терпит бедствие, одним толчком хвоста преодолела расстояние, и увидела тонущего ежонка. Подставила ладонь под его брюшко, и ёжик тут же вцепился лапками в её пальцы. Посмотрела наверх – очевидно, он, беспечный и доверчивый, выбрался посмотреть на мир, но не зная, что густая трава нависла над пустотой, сорвался в воду. Люси снова подплыла к берегу и подсадила малыша как можно выше в траву и подальше от обрыва. Ежонок тут же принялся отряхиваться, отфыркиваться, похрюкивать, и, даже не сказав ей спасибо, быстро юркнул под какие-то раскидистые листья. Люси улыбнулась. Она улеглась на спину и немного покачалась на медленной волне, радуясь её тяжёлой невесомости, вглядываясь в небо и замирая сердцем от бесконечности лазурной глубины над ней. Потом она резко перевернулась и вошла в прибрежную воду с головой. И внезапно остановилась. В основании нависшего над морем утёса находилась совершенно неизвестная ей пещера. Пройти мимо не смогла бы ни одна русалка. Люси замерла, рассматривая открывшееся ей таинственное жерло. Вокруг вились маленькие перламутровые рыбки, подводные травы лениво покачивались, отвечая на движение воды, но никаких следов присутствия русалок или других крупных морских обитателей вокруг не было, как не было и свидетельства присутствия человека… Она уверенно вошла в открывшийся ей подводный грот.

Буквально через два метра дно и потолок начали подниматься, а уровень воды резко упал, и Люси смогла встать в полный рост, не доставая при этом потолка рукой. Она рассматривала высеченные в скале стены и свод, покрытые водорослями и мхом и продвигалась вглубь этого явно рукотворного тоннеля. В нескольких местах виднелись крепления для факелов и светильников, однако здесь давно никто не пробирался ни к морю, ни обратно… Люси было очень интересно узнать, куда же ведёт этот подземный и подводный коридор, и она продолжала двигаться вперёд. Неожиданно прядь её волос зацепилась за что-то. Обернувшись, увидела сзади над головой частокол прутьев решётки, вокруг одного из которых обвились её волосы. Люси стала распутывать непослушный завиток, слегка потянула его, освобождаясь от задерживающей её преграды, и в этот момент, лязгая и скрипя, решётка внезапно опустилась. Дорога к морю была закрыта.

…Ранним утром домочадцы и домочадицы почти в полном составе выехали из Дома. Они были приглашены королём Илией на расширенное заседание Малого Совета Королевских Советников. Тыква Лукерья была страшно обижена тем, что её не позвали, но виду не подавала, говорила: совершенно невозможно Дом оставить без присмотра, и они с Чаушкой прекрасно проведут вечерок в тишине и покое – ей как раз надо заняться мемуарами, и, кроме того, очень много поучительного рассказать собачке, а в повседневной суете это никак нельзя сделать. Что думала по этому поводу Говорящая Собака Чау так никто и никогда не узнал.