Домочадцы и другие лоскутяне

…Люси вцепилась в решётку обеими руками, думая поднять её, но решётка не шелохнулась. Поначалу она даже не испугалась. Русалка присела рядом, переждала несколько секунд, вздохнула и повторила попытку. Никаких результатов, только мелкая вода у её хвоста замутилась. Люси постаралась раздвинуть прутья – русалки значительно сильнее обычного человека – но из этого ничего не вышло, решётка была сделана на совесть. Она трясла решётку, дёргала её, старалась выломать, напрягая до предела силы, повисая на ней всей своей тяжестью… Прошло достаточно времени, прежде, чем Люси поняла – освободиться из западни невозможно! У неё не было выбора – надо было посмотреть, куда ведёт этот подземный тоннель. Она двинулась вперёд, всей спиной ощущая преграду на обратном пути к морю. Плавники на её бёдрах повисли в отчаянии.

Метров через пятнадцать дошла до конца тоннеля – перед ней была глухая каменная стена… Дороги вперёд также не было! Люси снова вернулась к злосчастной решётке и долго силилась открыть себе выход к морю. Трудно сказать, сколько времени прошло, пока Люси билась в намерении преодолеть это нелепое препятствие к прежней жизни. После бесконечного множества безуспешных попыток выбраться на свободу, Люси горько расплакалась. Все её старания оказались безуспешными – она находилась внутри глубокого каменного мешка, и никто не смог бы придти ей на помощь, потому что ни одна душа не знала о том, какая беда с ней приключилась.

…Люси потеряла счёт времени. Она плакала над собственной беспечностью и доверчивостью, из-за которых бездумно нырнула в незнакомый грот. Наплакавшись вдосталь, затихла, и сердце её замерло от отчаяния. В какой-то момент снова вернулась к каменной стене и принялась внимательно рассматривать, ощупывать пальцами каждый её сантиметр. Соединения плит были обозначены пунктиром бледного, белёсого мха. Очевидно, стена давно замуровала существовавший изначально выход в подводный тоннель. Что находилось за ней? Русалка очень хотела это узнать. Она тщательно ощупала каждый сантиметр каменной кладки. Неожиданно пальцы её погрузились в глубокую расселину, скрытую мхом. Торопливо выщипала клочок влажной растительности, и заметила свет, пробивающийся из отверстия в неплотно пригнанных в одном месте камнях. Попыталась вложить ладонь в эту трещину. Щель оказалась глубокой, кладка была сложена из очень толстых плит. Люси немного приподнялась и заглянула вглубь. За стеной явно находилось помещение, на противоположной его стене двигалась какая-то тень. Потом перед её взором промелькнула чья-то фигура. Прошло ещё сколько-то минут, а может быть, часов – никакого движения больше она не заметила. А потом вдруг у противоположной стены, которую русалка смогла разглядеть сквозь неожиданное «окно», лицом к Люси присел Максимиллиан! Сердце её чуть не выпрыгнуло от счастья. Она нашла Максимиллиана! Совсем рядом с ней есть друг! Ей захотелось громко позвать его, чтобы не чувствовать себя одинокой и отрезанной от всего мира, но она вспомнила – рядом могут быть стражники! Люси замерла, стараясь ничем не выдать себя, долго выжидала, вглядываясь в доступное ей пространство видимости, наконец, удостоверившись, что он один, негромко позвала:

– Максимиллиан!

Он вздрогнул от неожиданности, поднял голову и огляделся. Потом пристально взглянул, как показалось русалке, прямо ей в глаза.

– Кто здесь?

– Это я, Люси! Я здесь, за стеной! Я вижу тебя сквозь щель, посмотри внимательнее!

Максимиллиан встал, подошёл к стене, из которой доносился голос русалки, наклонился, присел на корточки, пристально всмотрелся, потом лёг на пол. Взгляды их встретились.

– Как ты попала сюда, Люси? – спросил он.

Люси не могла сказать ему, что оказалась жертвой собственного любопытства. Она не могла сказать, что они оба пленники, находящиеся с двух сторон одной стены. Русалка решила поддержать его надеждой близкого освобождения.

– Мои друзья ищут тебя, и скоро ты будешь на свободе. А я охраняю выход с этой стороны. Как только тебя освободят, я тоже вернусь домой!

…Ансель решил отправиться в Глиняный Дом ближе к вечеру и непременно пешком. Времени у него было достаточно, а всё же он решил сократить дорогу и пошёл напрямик, через поле и лес. Так что, на крыльце Дома он оказался, открыв калитку, выходящую на задворки. Двери были не заперты, и, постучав для порядка и выждав немного, Ансель вошёл в дом. Смеркалось, но светильники ещё не были зажжены. Сладко пахло восковой мастикой. На столике в углу тепло поблескивала медная ваза с букетом сухих роз. Размеренно тикали ходики на стене, сообщая сонный уют тишины гостиной с вечностью. Собачка тотчас подбежала к нему и запрыгала на задних лапах, показывая в улыбке все свои сорок два белоснежных зуба. Тыква тоже приветствовала радушно, сидя на своём пуфе; шёлковая подушечка, которую Ансель подарил ей, была аккуратно покрыта сверху изящной кружевной салфеткой.