Домой

Только этого ещё не хватало. Это были ключи от дверей колледжа, в котором я время от времени находился даже по ночам. Директором колледжа является моя родная тётя Елена Петровна. И именно этой ночью я должен был остаться там. Ужасно не хочется компрометировать тётку появлением в её храме науки всей этой компании в составе оперов, свидетелей, понятых, оператора. Слишком многим я её обязан.

Она в очередной раз дала мне возможность доказать себе и окружающим, что мир не ограничивается земельным наделом и выращенными на нём фруктами-овощами. Специалистом по внутренней отделке помещений я никогда не являлся, но мне с моим старшим братом Евгением было предложено произвести комплексный ремонт в её двухэтажном частном доме. Да, мы старались и, глядя на плоды своих трудов, испытывали гордость в большинстве случаев: ванная, кухня, зал, веранда были отделаны в соответствии с общепринятыми евростандартами. Но были моменты, где “косяки” выползали наружу и нависали над нами неровностями потолка спальни, покрытого флизелиновыми обоями, или били по глазам волнообразностью швов на наружной стене веранды. Елена Петровна же, видя всё наше усердие и старание, никогда критически не указывала нам на наши недочёты, а наоборот, стимулировала нашу работу дополнительными премиальными выплатами.

То, чего достигла эта женщина, оставшаяся почти в сорок лет без мужа, с сыном и пожилой мамой, заслуживает отдельных биографических эпосов. Работая в начале своей карьеры в деканате одного из ВУЗов Краснодара, она впоследствии открыла колледж, ныне процветающий и весьма высоко зарекомендовавший себя в сфере средне-специального образования. Мои три курса института (третий я заканчивал, уже находясь в армии) позволили мне быть зачисленным сразу же на третий курс тёткиного колледжа, где я заочно получил образование по специальности “Менеджмент”. Внешне очень привлекательная, стройная, всегда элегантная – она была из того класса бизнес-вумен, которые никогда не находят времени на свою личную жизнь, очень мало отдыхают, всегда озабоченны детищем своего труда, в данном случае – колледжем. Её мама, моя бабушка, всегда очень переживала за её слишком перегруженный график жизни и стремилась всем ей помочь, вплоть до того, что “садилась" на телефон в период набора нового курса и давала исчерпывающую информацию относительно специальностей, сроков обучения, оплаты и всего остального. На работе её тоже очень ценили и уважали. И вот теперь я ставил под удар её репутацию и репутацию всего колледжа.

–Ключи от колледжа,– мрачно ответил я на вопрос главного опера.

–Какого колледжа?– оперативник начинал проявлять нетерпение.

–Вот этого,– кивнул я в сторону здания, от которого мы находились на расстоянии метров пятидесяти. В это время в нём уже никого не было, и ключи оставались только у меня.

–Надо осмотреть там всё, вдруг у него там что-то есть. Собирайтесь, идём туда.

Не знаю, что дальше произошло с Ваней и его друзьями, возможно, их оставили ждать нас около машин, но после этого я их больше не видел.

Через несколько минут мы были внутри колледжа, всё так же сопровождаемые понятыми и оператором.

–Открой эту дверь,– опер указал своему помощнику на дверь комнаты отдыха охранника,– заходите. Камеру пока можешь выключить. Если вдруг что-то найдём – снимешь.

Видеозапись приостановили. “Странно,– подумал я, – это плохой признак, могут что-нибудь и подбросить”. Но вслух ничего не сказал.

Сотрудники рыскали по маленькому помещению комнаты охранника: письменный стол, шкаф-тумба под телевизором, холодильник, в который я не задолго до этого положил купленную в супермаркете на вечер провизию, небольшой раскладной диван. Осмотрев мою спортивную сумку, молодой сотрудник в белой футболке, джинсах, кроссовках и “сумочке-кенгуру”, которую он почему-то носил не на поясе, а через плечо на груди, подошёл к правому быльцу дивана. Моя наблюдательность, и так не особо развитая, на тот момент и вовсе покинула меня. Но для того, чтобы понять, что же произошло в следующие мгновения, совершенно не нужно быть сверхпроницательным.

Этот с сумочкой наклонился к дивану, чтобы отодвинуть его от стены. Местоположение моё и понятых в тот момент было таковым, что его руки, опущенные к полу, и ноги в кроссовках, исчезли на некоторое время из поля нашего зрения. Заскрипели по полу ножки дивана и, слегка отодвинув его от стены, фокусник разогнулся.

–Здесь какой-то свёрток,– триумфально выпалил он.

Меня как током ударило. Нервное, непроизвольное сокращение мышц передёрнуло всё тело. Нерадостное предчувствие заставило меня сжаться в ожидании развития этого фарса. Главный вскочил из-за стола, оператор, куривший в это время в коридоре, залетел в комнатку.

–Нашли?– обрадовался он, включая камеру.

–Понятые, прошу вас проследовать сюда,– официальным тоном декларировал главный.

Когда они сделали несколько шагов вперёд и оператор занял свою позицию, опер с сумочкой опять наклонился за диван и распрямился уже с газетным свёртком в руках.

“-А что у вас в багажнике?

–А там у нас конопля, завёрнутая в газету “Сельская жизнь”.