Домой хочу!! или Как выжить? (СИ)

Небо едва-едва начинало светлеть и я, схватив полотенце и пару плюшек, в раскоряку, еле передвигая ноги, вышла на улицу. День обещал быть чудесным, и первые птички уже приветствовали его наступление. Послышалось цоканье — Муська — верный страж, подошла ко мне, обнюхав меня и, как мне показалось, удовлетворенно фыркнув, подставила к рукам морду.

Скормив ей плюшки и тяжело опираясь на её шею, потихоньку добрела до воды, едва сделав пару гребков, почувствовала, как вода меня подхватила и, как когда-то Степку, стала покачивать меня в водных ладонях, а над водой разнесся мелодичный смех.

— Да, после такого улетного секса ещё не то покажется, — проворчала вслух и тут уж точно, не глюки, а на самом деле зазвенел смех, такой мелодичный колокольчик, и нежный женский голос произнес:

— Умница девочка! — вода же продолжала меня покачивать, и я полностью отдалась этому водному массажу.

Выбралась я из озера, когда светило уже прочно заняло место на небе, массаж получился на славу, я уже могла идти нормально и по наитию, поклонившись озеру, сказала:

— Спасибо тебе, Глаз, и тебе, Богинюшка!

Озеро тут же откликнулось, плеснув на меня водой. Настроение пришло в норму, мы с Муськой обошли владения, проверили как наши посадки — цветики себя чувствуют. Надо сказать, что полянка наша радовала, все цвело и благоухало, разноцветье было просто волшебным, такого сочетания цветов у нас на Земле не наблюдалось. Доведись такое увидеть дизайнерам ландшафтным, они бы обзавидовались. Была у меня твердая уверенность, что без Богинюшки тут не обошлось, и есть ли еще в Лиарде такая красота, сомневалась.

Муська, проводив меня до крыльца, зацокала в сторону леса, я же, потихоньку напевая песни, приготовила борщ и запеканку из овоща типа картофеля, и, мурлыча: „очень ранимые, нашиии любииимыыеее“, вытаскивала протвишок с плюшками из печи, когда от двери в комнату, где спал „ранетый“ раздалось:

— Что это за слова такие?

Чудом удержав протвишок, я ошарашенно уставилась на него. Что сказать, с открытыми глазами он впечатлял ещё больше, не слащавый красавец, а такой настоящий, надежный мужик, двухметрового роста, с взъерошенными темными волосами и трехдневной щетиной он смотрелся пиратом, сходства с которым добавляли самые черные, когда либо-либо виденные мною, глаза.

Эти глаза очень цепко и внимательно оглядели меня:

— Где я? Кто вы?

— Эмм, я просто человек, а… — меня перебил голос Пола, — не просто человек, а твоя спасительница, если б не она…

Мужчина обернулся на его голос и, удивленно приподняв правую бровь, сказал:

— Надо же, сам Лесной Хозяин, не доводилось вот так в живую тебя видеть, здрав буди!

— И тебе не хворать. Зинуша, покормишь ли, а то ить набегут желанники-то на плюшки, вот я сам себе удивляюсь у нас теперь у всех Антипин-Степкин жаргон проявляется.

— Ну, с кем поведешься, от того и наберешься, — попыталась улыбнуться я, боясь поднять глаза на великолепного мужчину, в душе боясь, что он что-то помнит.

Мужчина представился:

— Меня зовут Дим, а где бы мне умыться, привести себя в нормальный вид? А то я малость оброс, — он поскреб себя по отросшей щетине и скривился.

Пол, видя мою нервозность, потащил Дима на озеро, за ними увязалась Муська, и было слышно, как тот удивлялся:

— Это же полла, они же не поддаются никакой дрессировке, тут же прямо ручная?

— Это Степка её так приручил, сам в удивлении.

— Степка — это?

— А вот увидишь, уникальная личность.

Появившийся из перехода Тахирон, услышав голоса, сразу пошел к озеру, и гомон мужиков стал ещё громче. Заявившись, бодрые и посвежевшие, дружно навалились на еду, уплетая за обе щеки и нахваливая.

— Скажи, Тахирон, — подкладывая ему еще запеканки, спросила я, — что мой секретный агент, когда явится?

— Ай, соскучилась? — лукаво улыбнулся тот.

— А то, ить волнуюся, — в тон ему ответила я.

— Я смотрю, — подал голос Дим, — вы все на каком-то странном языке говорите, где-то я с таким сталкивался… — он помолчал, а потом сказал, — не совсем точно, но, кажется, это как-то связано с ведовыми?

— Да, — кивнул Пол, — мы тут от полуторавековой спячки одного разбудили, Антипу Батуринова, Веремеева сына, вот от него и нахваталися.

— Это Косьяна старший брат, выходит, живым оказался? Славно как! — Дим улыбнулся, став похожим на озорного мальчишку, а я подавилась, подумав про себя: „Боже, да за такую улыбку себя с потрохами тебе вручишь! Не о том думаешь, не о том“, — тут же одернула себя.

— Так что, мой мужчина?

Тахирон засмеялся:

— Твой мужчина умудрился разругаться с Громоданом, поучить того, как правильно организовать службу тайных агентов, потом полночи с ним вести разговоры, сбегать в храм Бастики, уважить всех, а их триннадцать, девочек и заслужить награду от Правителя Димандана, — при этих словах поперхнулся Дим, — завтра явятся оба твоих героя, Антипа» ноне ить ещё недоразобралсси с дворцовыми палатами, а Степку Громодан усиленно просил задержаться, интересу у его много ко Степке, нарасхват твои мужики.

— Громодан-это? — спросила я.

— Громодан — глава всей тайной службы Лиарда, гроза и ужас всех неправедно живущих.