Домой не по пути

Мы успели отъехать от коттеджа метров двести. И когда мы возвращаемся, Кори ещё стоит у домика и озадаченно пялится на кабриолет.

Бертрам тормозит, мы подаемся вперед, и я раздраженно рычу, не понимая, какого черта творится. Собираюсь накинуться на него, но не успеваю.

– Кого ты хочешь обмануть? – горячо спрашивает Бенни. – Я два года наворачивал круги вокруг тебя. А ты потеряла голову за несколько минут из-за какого-то чокнутого парня.

– Я не теряла голову! О чем ты говоришь?

– Если продолжишь это отрицать, ты окончательно заврешься.

– Да незачем мне врать.

– Опять отрицание.

– И Уилл мне не нужен.

– Еще одно.

– Я сейчас тебя ударю, – предупреждаю я, поддавшись к Уоткинсону. – Серьезно.

– Ударь, потому что я говорю совсем не то, что должен.

– Это уж точно. Пытаешься меня запутать? Вчера ты кричал, что я должна как можно скорее унести отсюда ноги. Что изменилось?

– Я не хочу об этом говорить.

– В смысле?

– Просто…

– Что?

– Он смотрит на тебя так, как парень должен смотреть на девушку, которую любит.

– Ого, а для этого есть особенный взгляд?

– Да. Так, словно он всё сделает, чтобы ей было хорошо.

– И поэтому он убежал? Не схватил меня, не попытался остановить.

– В том-то и дело! – Бертрам горько улыбается. – Он сделал единственное, что полезно для тебя, – ушел.

Мы замолкаем. Я порывисто отворачиваюсь. К машине приближается Кори и потерянным голосом спрашивает:

– Вы мне не объясните, что тут происходит?

Какая нелепая ситуация! Не знаю, что на меня находит, но я вдруг усмехаюсь. Поднимаю взгляд на друга и звонко отвечаю:

– Поверь, мы тут все ни черта не понимаем.

– Я… я понимаю лишь то, – начинает Бертрам, – что не стоит терять тех, кто дорог.

– Я никого не теряю.

– Теряешь! Не делай, как я, Реган. Я уехал. Поступил правильно. Но в итоге потерял своих друзей. Тебя потерял. Разве правильные поступки стоят того?

Он выходит из машины, и я следую его примеру. Мы останавливаемся рядом с Кори и замолкаем. Я не знаю, что сказать. У меня никогда не получалось красиво говорить.

Я крепко обнимаю Бертрама, не представляя, откуда он находит в себе силы быть таким добрым и заботливым человеком. Он вздыхает, будто я его разочаровала, и я знаю, что так и есть.

– Послушай, – говорит он, отстранившись, – что бы ни случилось, ты всегда можешь ко мне приехать. Слышишь?

– Да. Я знаю.

– Серьезно. Кори, я в курсе, что Уилл – твой брат, но если он тронет ее хоть пальцем…

– Я сам его придушу, – кивает парень и хмурится. – Попытка номер два?

– Да, я должен уехать. В отличие от тебя, Ренни.

– Жаль! – Кори достает мой рюкзак и закидывает его к себе на спину. – Я только вспомнил, каково это – быть нашей троицей.

– Мы никуда не денемся, – обещаю я, – правда. Давайте встретимся! Может, в конце лета? Как думаете? Мы прикатим в Нью-Йорк, и ты сводишь нас на Бродвейский мюзикл.

– Договорились! – Бертрам обнимает Гудмена, ерошит его кудрявые волосы и улыбается. – Когда ты уже подстрижешься? Вечно у тебя на голове черт-те что.

– Кто бы говорил! Сам татуировками изрисовал шею.

– Я так самовыражаюсь.

– Ага, если бы.

– Ренни, – Бертрам переводит взгляд на меня, и я вновь обнимаю его, словно боюсь, что никогда больше его не увижу. – Я люблю тебя, слышишь? – едва слышно шепчет он, а у меня перехватывает дыхание. – Что бы ни случилось, я всегда с тобой. Всегда на твоей стороне.

– Я так скучала.

– Я больше не исчезну. Честно. – Он приподнимает пальцами мой подбородок. – И ты не исчезай.

– Хорошо. Договорились.

– Договорились.

Он щелкает меня по носу и усмехается. Затем запрыгивает в кабриолет.

– Постарайся объезжать ямы, о’кей? – смеется Кори. – А то ты, наверное, думаешь, что их специально для тебя роют.

– Заткнись! Я нормально вожу.

– Осторожно. – Я машу рукой. – Не торопись!

– Обещаю, мамочка. Повеселитесь!

Парень дает по газам и резко срывается с места, а я наблюдаю за тем, как его машина скрывается за поворотом, и не шевелюсь. Что я натворила? Кого отпустила?

На асфальте черные полосы. Он совсем не умеет трогаться с места. Никогда не умел. Тоска снедает внутри, обволакивает в колючее одеяло, и я прислоняюсь к Кори.

Мы долго стоим на тротуаре и смотрим куда-то вдаль, думая каждый о своем. Мне трудно понять себя. В груди полыхает костер. Внезапно я думаю об Уилле, о том, что он скажет, когда узнает, что я не уехала.

– Так, ладно, – прерывает молчание Кори Гудмен и потирает ладони, – закидываем твои вещи обратно, ты переодеваешься, и мы идем на вечеринку, да?

– Я смотрю, ты приобщился к подобного рода мероприятиям.

– Оказывается, необязательно пить на таких тусовках, чтобы тебя приняли.

– Да что ты говоришь, – язвлю я. – А что же тогда обязательно?

– Поить других.

Он подмигивает, а я смеюсь и подхватываю его под руку. Надеюсь, сегодняшний день наладится и голова перестанет раскалываться от грусти. В конце концов, я вернулась. Вернулась ради Уильяма. Значит, я действительно что-то к нему чувствую.