Домохозяйка для дракона

Набережная, на которую мы приехали, была мне незнакома, хотя раскинувшаяся за ней Нева внушала уверенность, что это все еще Санкт-Петербург. Сидящие на черных мраморных столбах грифоны были как живые. Мне даже казалось, что они следят за стоящими на площадке машинами зоркими желтыми глазами. Темно-бордовые бутоны роз, торчавшие из каменных вазонов, тоже вызывали обоснованные сомнения в том, что мы все еще в нашем мире.

– Это изнанка? – спросила я, рассматривая пейзаж сквозь лобовое стекло. Вниз вела массивная каменная лестница, от нее, разрезая тысячей огоньков беспокойную темную воду, тянулся вдаль узкий причал.

– Да. Русалочья заводь, – сказал Туманов, тоже глядя на реку. – Излюбленное место влюбленных парочек, – добавил он, посмотрев на меня. Намек я не оценила, с жадностью изучая обратную сторону любимого города. Как выяснилось, тут и такое есть – далеко ходить (то есть ехать) не надо. Прокатились по ночному Невскому – проветрились, как и хотел дракон, а там вуаля – и вот она, Русалочья заводь. Пристанище для романтиков и, полагаю, русалок. Того и гляди, в черной толще воды мелькнет серебряная чешуя местных жителей.

– Они правда там водятся? – игнорируя информацию о парочках, спросила я.

– Влюбленные? – не понял меня Туманов. Или, наоборот, понял, но пытается направить мои мысли в нужное ему русло.

– Русалки!

– Да.

А я, наивная, думала, что в Неве лещи да окуни обитают. Оказывается, там плавает «рыбка» покрупнее. То есть не там, а тут, в очередном пространственном закутке, обжитом иными.

– Лали, милая. – Арсений откинулся на спинку водительского кресла, окончательно потеряв интерес к реке и ее обитателям. – Мы ехали поговорить, помнишь?

Действительно ехали. Я даже старательно придумывала по дороге, как лучше сформулировать свои мысли, чтобы не задеть его самолюбие. Но русалки… черт! Это же ожившая легенда. Я как дитя малое – увидела (вернее, подумала, что увижу) диковинную «рыбешку» и забыла о главном. Ящер же ничего, как выяснилось, не забывает. Вздохнула, посмотрела на него и… начала говорить, пока запал не прошел, а коньяк окончательно не выветрился. Не зря же я так усердно все это формулировала!

– Арс, послушай… – Он всем видом изображал повышенное внимание, что меня немного нервировало. Поэтому решила выложить все сразу, а потом уже разбираться. – Ты мне нравишься.

– Это радует.

– Но я не хочу быть любовницей-однодневкой. – Арсений открыл было рот, чтобы возразить, даже дернулся ко мне, видимо желая коснуться, но я выставила вперед ладонь, поспешно проговорив: – Погоди, не перебивай. И не трогай меня, от этого мысли путаются. – Он послушно вернулся в прежнее положение и улыбнулся, хотя глаза оставались серьезными, взгляд пристальным, цепким… даже жадным. Арсений с еще большим интересом изучал меня, нежели я набережную. Это льстило и пугало. Немного. – Так вот, о чем я? Ах да, об интрижках с боссом. Мне очень нравится работать в твоем доме, заниматься с твоими детьми, общаться с тобой… Ты дал мне шанс на новую интересную жизнь!

– И подкинул кучу проблем. – Улыбка дракона стала кривой.

– За все приходится платить, – пожала плечами я. – Главное, что ты меня не бросаешь с этими проблемами наедине.

– Я никогда тебя не брошу! – заверил он.

Ничего себе заявочка! Как-то оно не очень вяжется с кратковременным романом, о котором я тут разглагольствую. Или, может, Арсений имеет в виду какое-нибудь пожизненное пособие после отставки? Проклятье! Опять с мысли сбил. Чем бы ему рот заткнуть? Ответ, предоставленный моим буйным воображением, вызвал волну жара, прокатившуюся по телу. Эдак нам скоро не до разговоров станет, а побеседовать надо… о многом.

– Арс, буду честной, – решила использовать по полной нашу ночь откровений, – меня к тебе тянет, но я боюсь. Мы знакомы всего три дня…

– Семь лет.

– Да разве же это было знакомство? – усмехнулась я, обняв себя за плечи, потому что стало прохладно. А может, мне просто неосознанно хотелось защититься от взгляда дракона. – Мы даже имен друг друга не узнали тогда.

– Говори за себя, – туманно ответил… Туманов. Очень говорящая у него все-таки фамилия.

– Так вот, Арсений Романович, – зачем-то назвала его по отчеству и снова уставилась на подсвеченную огоньками Неву, чтобы перестать уже тонуть в чужих глазах и высказать все до конца. – Если все-таки роман у нас с вами будет… что потом? Мы сможем остаться друзьями и сохранить рабочие отношения? А мое разбитое сердце, как с ним быть? Вы подправите мне память, как и обещали? Или у вашей мамы найдется какое-нибудь отворотное зелье, чтобы я смогла забыть вас без ущерба для здоровья? – Сейчас мне казалось, что я несу бред, хотя, пока прокручивала это в голове, мысли выглядели вполне разумными.