Домострой. Юности честное зерцало

В этом плане интересно решается проблема спекуляции. В «Домострое» неоднократно звучит мысль, что цены на многие товары сезонны, а потому их следует покупать задешево, хранить, а затем продавать дорого: «Если какой товар долго хранится и не портится, а цена на него вдруг упадет, то покупай с излишком. Так покупка принесет прибыль: хватит тебе купленного для собственного хозяйства, а лишнее затем продашь в пору дороговизны» (главка 40, «Как купить годовой запас товаров»). Вроде бы похоже на ростовщичество (получение прибыли из ничего). Но автор видит проблему принципиально иначе: крепкое и доходное хозяйство – это условие, без которого невозможна благотворительность. Все, что создает для нее возможность, – это хорошо. К тому же «Домострой» дает советы любому читателю, и, следовательно, вести хозяйство «правильно» или «как попало» – это, в конечном счете, личный выбор, за который придется ответить.

Прибыль, богатство, деньги оказываются не злом и не добром, не показателем греха и не показателем добродетели (ср. гораздо позднее, в «Преступлении и наказании» Ф. М. Достоевского: «…бедность не порок, это истина. Знаю я, что и пьянство не добродетель…»). Сами по себе богатство и бедность, стяжательство и нестяжательство нейтральны. Все решает выбор человека, как он употребляет то, что ему дано: «Умному и домовитому человеку, славной жене Бог всячески умножит хозяйство: даст больший приплод свиньям <…> Всегда будут они сами есть с удовольствием и людей так же кормить, подавать милостыню от праведных трудов и от благословенных плодов. Лишнее они распродадут, потому что благословенные деньги пойдут на самые различные нужды, на милостыню, которая приятна Богу» (главка 42, «О том же для не имеющих собственных сел, а также всяческий домашний обиход на лето и зиму…»). Деньги оказываются благословенными не сами по себе, а потому, что получающий доход помнит, от кого он его получает. Именно эта память, выливающаяся в определенные поступки (милостыню), и делает деньги благословенными.

Это становится очевидным, если мы учтем, что перед нами аллюзия к известнейшему ветхозаветному фрагменту: «Если вы будете слушать заповеди Мои, которые заповедую вам сегодня, любить Господа, Бога вашего, и служить Ему от всего сердца вашего и от всей души вашей, то дам земле вашей дождь в свое время, ранний и поздний; и ты соберешь хлеб твой и вино твое и елей твой; и дам траву на поле твоем для скота твоего, и будешь есть и насыщаться» [Втор. 11:13–15]. Но библейский эпизод имеет и продолжение: «Берегитесь, чтобы не обольстилось сердце ваше, и вы не уклонились и не стали служить иным богам и не поклонились им; и тогда воспламенится гнев Господа на вас, и заключит Он небо, и не будет дождя, и земля не принесет произведений своих, и вы скоро погибнете с доброй земли, которую Господь дает вам» [Втор. 11:16–17]. В евангельской перспективе жизнь ради денег – это именно и есть идолопоклонство деньгам: «Никто не может служить двум господам: ибо или одного будет ненавидеть, а другого любить; или одному станет усердствовать, а о другом нерадеть. Не можете служить Богу и маммоне» [Мф. 6:24]. Таким образом, автор «Домостроя» опять-таки ставит своего героя, а вместе с ним и читателя перед осознанием необходимости совершения личного выбора.

Как грех, так и добродетель не являются в «Домострое» простыми нравственными понятиями, подобными «хорошо» и «плохо». Они вполне онтологичны, они сказываются на судьбе мира и человека. Совершая грех, человек разламывает мир, отрывая его от Бога. Ветви совершенного греха простираются гораздо дальше личной судьбы грешника: «Если муж не исполняет своих обязанностей, как они в этой книге описаны, если он не поучает свою жену, не строит свой дом в соответствии с Божественным законом, если не заботится о своей душе, не поучает своих слуг так, как это описано нами, то он будет погублен как в этом мире, так и в будущем, сам погибнет и дом свой погубит» (главка 39, «О том, что если муж сам не учит жену и домочадцев, то будет осужден Богом, а если поучает, то милость от Бога примет»). Так же как и телесное наказание провинившегося, наказание адом не является собственно внешним наказанием грешника. Грех затмевает в человеке образ Божий и отрывает человека от Бога, но грех совершается свободно, а потому даже ад видится добровольным выбором грешника («сотворите себе муку вечную»).