Домоводство. От сессии до сессии

Спина тираннозавра оказывается куда шире лошадиной и устойчивее, даже без седла. Воротник полушубка, в который я машинально вцепляюсь, уплотняется и становится похож на луку седла, за которую удобно держаться.

— А я долечу своим ходом, — как-то мечтательно говорит дон Куадро. — Чуть позже. Давно, знаете ли, хотел посмотреть на этот праздник сверху… Встретимся снаружи, дорогие донны.

Поступь профессорши нетороплива, величава и плавна, меня даже не трясёт, так, чуть покачивает. Откуда-то слева доносится восторженное: «Ма-ам! Ну, ты даёшь! Круто!» Проносится мимо упряжка оленей с Дедом Морозом, катающим всех желающих, хоровод остаётся далеко позади, и вскоре я осознаю практичность предложенного способа передвижения. Один шаг тирекса — моих десять. Катая попутчика на собственной спине, холоднокровные экономят, в первую очередь, собственное время, которое вынуждены были бы терять, приспосабливаясь к скорости людей. Наш вес для них — пушинка, так почему бы и не донести?

Расстояние от центра озера до берега мы пересекаем за полминуты. Кажется, перед нами почтительно расступаются не только люди, но и деревья.

Перед радужной стеной защитного купола Тир останавливается.

— МАГИЯ! — произносит благоговейно.

Осторожно просовывает сквозь барьер голову, шею… Хоп! — и мы снаружи. В тишине. В тёплой летней ночи. Под настоящим звёздным небом. Ах, как тут тепло после зимнего морозца!

— Сюда! Сюда! — зазывно машут крошечные цветочные феи, нисколько не убоясь огромной грр. — Погреться — это к нам, к нам!

— МАГИЯ! — оглушительным шёпотом повторяет ТирР. И делает глубокий вдох, наслаждаясь ароматами росистой травы, ночных цветов… и чего-то дымно-вкусного. Кажется, неподалёку кто-то что-то жарит на угольях. — КАКОЙ ПРРЕКРАСНЫЙ МИРР! КАКИЕ ВОЗМОЖНОСТИ! ГРР ИВА, КАК ВЫ ДУМАЕТЕ, НАЙДЁТСЯ ЛИ ЗДЕСЬ МЕСТО ЕЩЁ ДЛЯ ДВОИХ-ТРОИХ МАЛЕНЬКИХ РЕПТИЛИЙ? МЫ МОЖЕМ ПОГОВОРИТЬ ОБ ЭТОМ?

[1]' К аждыйо́хотник ж елает з нать, г де с идят ф азаны' — фраза, помогающая школьникам по начальным буквам запомнить порядок цветов светового спектра: красный, оранжевый, жёлтый, зелёный, голубой, синий, фиолетовый.

Глава 20

Ничего себе тема! Мне, как тому Волку из культового мультика, хочется просипеть: «Шо, опять?» Опять кого-то спасать? Вот чует моё сердце, не просто так гостья хлопочет за свой молодняк: слишком уж тщательно слова подбирает… Да я-то не против, чтобы помочь такой симпатяге; но почему — я? Именно я, а не местные власти, Совет Магов, например, Клан Друидов, и прочая и прочая? Что, свет клином на обережнице сошёлся? Есть в этом какая-то странность.

На мою удачу, позволяя потянуть паузу, вокруг нас начинают хлопотать крылатые феечки, хозяйки поляны, причём не из тех созданий, что сейчас в шубках и валеночках резвятся под защитным куполом. Нет, эти крошечные, по цветочкам порхают и росой умываются; таким малышкам на холод лучше вообще не соваться, как и птичкам, носящимся за ними чирикающей свитой. Однако миниатюрность не мешает девочкам расстелить нам с ТирР под ноги магическую тропу к широкой открытой веранде, увитой плющом. Зубастая профессор присаживается, привычно откинув хвост, на высокое крыльцо, я же устраиваюсь на перилах, которые, чуть прогнувшись, трансформируются в надёжное удобное сиденье. И теперь мы с гостьей из иного мира можем беседовать, глядя друг другу в глаза. Гораздо удобнее, право слово, чем беседовать, задирая голову или окликая со спины… С благодарностью киваю малышкам в платьицах, похожих на цветы. Очень удачный выбор места для общения таких разных иномирянок.

Прощебетав в ответ нечто непонятное, но жизнерадостное, девочки, напустив на себя важный вид, одновременно взмахивают палочками — да-да! — и вот уже от теремка с угощением в нашу сторону плывут по воздуху два кубка. Один — с хороший бочонок, другой обычный, под мою руку. Ягодный морс с мёдом, узнаю по аромату!

С удовольствием отпив пару глотков, отставляю кубок на подскочивший поближе столик и расстёгиваю шубку. Заодно вылезаю из рукавов. Разница температур здесь и под куполом очевидна, даже госпожа ТирР с облегчением избавляется от красной шапочки. Но разоблачаться полностью не спешит: очевидно, всё же основательно подмёрзла на озере.

Ну, вот, с формальностями покончено, тянуть с ответом будет с моей стороны крайне невежливо.

— Вы хотите погостить в Гайе с семейством, грр ТирР? — интересуюсь как можно радушнее…

…и, кажется, чуть меняюсь в лице, несмотря на природную сдержанность.

Потому что словно снегом за шиворот сыпануло: так не к месту, но ярко, оживает перед глазами картина, впечатанная однажды в память, не затёртая, а всего лишь отодвинутая на задворки. Топот в ночной подворотне, сопровождаемый цоканьем страшных когтей. Девушка, почти девочка, бьющаяся в пасти огромного ящера. Хруст ломаемых рёбер. Падение тела на мостовую. Злобный глаз с вертикальным зрачком, из которого уходит жизнь…