Домовой

– Бежим! – крикнула Вика, схватила дочь за руку и устремилась к входной двери. Но домовой оказался проворнее.

– Куда! – воскликнул он. – Я никого не отпускал!

Слетел с полки и подпер дверь в прихожую, не позволяя Вике ее открыть. Пока та с криками в ужасе дергала ручку, Алина вырвалась от мамы и схватила меня в охапку.

– Ладно, так уж и быть, бегите, – проговорил вдруг домовой, отпуская дверь и отходя в сторону.

Вика, вцепившись в плечи Алины, пулей вылетела из квартиры, вынося с собой и дочку, и меня у нее на руках. В квартире у нас за спиной еще несколько раз что-то с грохотом упало, после чего послышался довольный голос домового:

– Чудесное новоселье! От счастливого сожительства до развода всего полчаса.

Когда наша невезучая семейка наконец-то выбралась на лестничную площадку, там уже собрались соседи. Из-за двери с номером «221» выглядывала высокая дама в элегантном халате, а рядом с квартирой «223» нетерпеливо переминался с ноги на ногу седой дядька в пижаме и шлепанцах и держал наготове фотоаппарат со вспышкой. Я услышал, как он спросил у дамы: «Это из трех двоек? Мне не показалось?», а дама ответила: «Нет, Валентин Петрович, с ушами у вас все в порядке. Новые жильцы заехали!»

Едва мы, вцепившись друг в друга, вылетели из проклятой квартиры, дядька тут же защелкал фотоаппаратом. Сверкнула вспышка, и мои девочки снова завизжали, видимо, решив с перепугу, что ужасы продолжаются и здесь.

– Там! Там!.. – закричала Вика, тыча пальцем в сторону своей квартиры.

– Там нам дали по мордам, – хихикая, передразнил домовой у нас за спинами, но, разумеется, кроме меня, никто его не услышал. И не понял, почему дверь в «три двойки» вдруг сама собой с грохотом захлопнулась.

Вика вздрогнула от этого звука и разрыдалась. Дама в халате невозмутимо приобняла ее за плечи.

– Успокойтесь, теперь все хорошо, – заверила она. – С Раисой Ивановной вы в безопасности.

И добавила, повернувшись к дядьке, который продолжал снимать:

– Валентин Петрович, ну хватит. Вы же не гопник какой-нибудь! На людском горе…

– Так для истории же, – развел руками дядька.

Алина все еще не говорила ни слова, только дрожала, крепко стискивала меня в объятиях и прижималась к маме. А к Вике, наконец, вернулся дар речи, и она залепетала бессвязно:

– Люстра качалась… Окна сами собой… Дверь… Потом бокал… А у меня ребенок!..

– Ребенок – это хорошо, а бокал еще лучше! – с олимпийским спокойствием отвечала дама. – Пойдемте-ка… сыграем по бокальчику!

Квартира дамы в халате напоминала дворцы, которые я много раз видел по телевизору и на картинках в Интернете – позолота, картины в тяжелых рамах, сверкающий, как черное зеркало, рояль, столики на гнутых ножках, обитые шелком кресла и диваны. Только здесь, в отличие от музеев, всем этим пользовались.

– Вы присядьте, я сейчас, – пригласила хозяйка. И буквально через пять минут вкатила сервировочный столик на колесиках и переставила на антикварный стол изысканный сервиз с кофейником и маленькими полупрозрачными чашечками, две вазочки с конфетами и с печеньем и одну вазу побольше – с фруктами.

– Ой, можно я возьму грушу? – Алина, похоже, начала приходить в себя.

– Конечно, деточка, – Раиса Ивановна погладила ее по голове. Потом подошла к полукруглой горке, приоткрыла витражную дверь, достала резной хрустальный штоф с золотисто-коричневой жидкостью и два пузатых бокала, наполнила их и пододвинула один Вике.

– Вот, выпейте. Это как раз то, что вам сейчас нужно.

Вика одним глотком выпила пахучий напиток, похоже, толком не осознав, что она делает.

– Я сначала думала – землетрясение… – пробормотала она. – А потом… – и опять замолчала.

– Да нет, моя дорогая, никакое не землетрясение, – хозяйка снова наполнила бокалы. – Обычный домовой.

– Домовой? – в один голос вскричали мама и дочка. У обеих округлились глаза, так что в этот миг они стали похожи друг на друга, как две капли воды.

– Настоящий домовой? – взвизгнула Алина. – Ух ты! – и повернулась ко мне: – Слышал, Кузя?! У нас будет домовой! Вот здорово!

– Ничего здорового, – буркнул я.

– Вы что, шутите? – нахмурилась Вика.

– Да какие уж тут шутки… – Раиса Ивановна изящным жестом поднесла бокал к губам. – Вы ж сами убедились, какой он… шутник. На собственной, можно сказать, шкуре. Вот и получается, что квартирка-то ваша того… с приданым!

– Я купила квартиру с полтергейстом… – с интонациями робота проговорила Вика, явно сама не веря своим словам.

– Не с полтергейстом, а с домовым, – поправила Раиса Ивановна.

– А что, есть разница? – растерянно спросила Вика.

– Ну, конечно. И вам, если хотите здесь остаться, стоит научиться в этом разбираться. Хотя впрочем, – хозяйка антикварной квартиры махнула рукой, – все равно не поможет. Давайте еще по глоточку.

Вика прижала пальцы к вискам и помассировала голову.

– Раиса Ивановна, – осторожно проговорила она после паузы. – А почему вы решили, что это именно домовой? Ну, мало ли, какое может быть другое объяснение…