Домовые

Однако у Танюхи хватило ума шибко не противоречить, и они понемногу притерлись. Более того — Вера Федоровна обратила эту внебрачную связь себе на пользу. Когда она во дворе останавливалась пообщаться с такими же бабушками, речь шла главным образом о том, чьи дети сколько зарабатывают да что себе купили. Бабки выхвалялись без зазрения совести. До Вовкиного романа Вера Федоровна таких светских бесед избегала — что, в самом деле, купит безработный мужик, кроме пакета картошки, и то — на мамкину пенсию? Теперь же и она могла похвастаться: молодые стол привезли, молодые новый телевизор поставили. Конечно же, и стол не был куплен, а просто Танюха забрала его у подруги, которая меняла всю мебель на кухне, и телевизор был примерно такого же происхождения. В тех же беседах Вера Федоровна уже не боялась хвалить сына, потому что на едкие замечания по поводу его затянувшейся безработицы наладилась отвечать в том смысле, что мужик он тем не менее хороший, вот ведь и Танюха за него как держится!

Так вот, эта парочка пила чай с пирожками, купленными Танюхой, но вид имела смурной. Вера Федоровна поняла — неприятности!

— Такое дело, мать, — сказал Вовка. — Сама видишь, нам тут ничего не светит. Танюха была на фирме, вот документы…

Он показал разложенные на столе анкеты.

— Это что? Я и не пойму…

— И не надо — там все равно по-английски написано, — утешил мать Вовка. — Хотим мы с Танюхой ехать в Канаду.

— Куда?..

— В Канаду, — сказала Танюха. — Там нужны рабочие профессии. А я и сборщицей была, и монтажницей, Вовка шоферить будет, там в северные районы шофера требуются. Только надо поспешить — старше сорока пяти не берут.

— Да вы сбесились, — убежденно сказала Вера Федоровна. — Какая вам Канада?! Это же сколько денег за билеты уйдет? А дети?

— А детям здесь все равно не житье, — ответила Танюха, уже все решившая за своих, сына и дочку. — В Канаде они нормальное образование получат, язык выучат.

— Ты, мать, не бойся, я тебе деньги высылать буду, — пообещал Вовка. — За квартиру расплатишься… Сколько можно на твоей шее сидеть? Только бы получилось…

А по лицу было видно: ну, кому, на фиг, через полгода нужна будет эта квартира в умирающем городе? Про нее все забудут — и можно будет, наверно, жить, никому и ничего не платя…

— Вера Федоровна, — поняв, что окаменевшее лицо полусвекрови ничего хорошего не сулит, заговорила Танюха. — Здесь-то мы чего забыли? Здесь же болото стоячее! Как ни бейся — только на прокорм и заработаешь! Я это пальто уже шестой год ношу! А дальше что? Нищета? Там вкалывать надо по-черному, так ведь и деньги платить будут! Возьмем кредит, купим квартиру, дети в школу пойдут… Вздохнем свободно…

— Здесь же дышать нечем! — выкрикнул Вовка.

— Там тебе будет, чем дышать?!

— Будет!

— Вы на себя посмотрите — кому вы там нужны?! — Вера Федоровна дала волю языку, отпустила себя на свободу — и дикий страх нищего одиночества завопил, заорал, закаркал. — Ты же старая баба, Танюха, тебе же сорок четыре скоро! Кто тебя там на работу возьмет! Там молодые нужны! А ты совсем про свой желудок забыл? Там лекарства дорогие!..

— Хочешь сказать, здесь — дешевые? — огрызнулся сын.

— Так я же и говорю — до сорока пяти люди нужны! Рабочих профессий — выкрикнула Танька. — Я еще успеваю! Хоть на старости лет по-человечески поживу, детей на ноги поставим! Ленке шестнадцать — не хочу, чтобы она на панель пошла, не хочу, слышите, не хочу!!! Да, я знаю — на это деньги нужны! Квартиру продам, все продам — только бы отсюда убраться!

— Дурочка моя, там же все другое! — Вера Федоровна испугалась, что переборщила, и вздумала пронять полуневестку лаской. — А как не приживешься? Обратной-то дороги уже не будет, миленькая! Там с рождения надо жить, чтобы все ладилось, а вы — чужие…

— Вот и хорошо, что обратной дороги не будет, — тихо сказала Танюха. — Вот это как раз и хорошо…

Вера Федоровна поняла, что жизнь кончилась.

Сын молчал, смотрел в пол, и у нее уже не было больше этого сына…

— Ну, хорошо, — покорно сказала она. — Покупатель-то на квартиру есть?

— Через маклера найду.

— Облапошит. Половину денег себе заберет, — со знанием дела предрекла Вера Федоровна.

— Пускай — лишь бы скорее отсюда убраться. А до Канады вода еще не скоро дойдет, там на востоке горы.

— Вот, — оказалось, на подоконнике лежал атлас, и сын пальцем показал эти самые Скалистые горы и даже город Доусон-Крик.

Потом они с Танюхой ушли к ее подруге — учительнице английского, чтобы она помогла правильно заполнить анкету.

Вера Федоровна посидела — без единой мысли в голове, кстати, — потом начала двигаться. Руки сами выключили огонь под чайником, сами открыли и сполоснули термос.

Осознала свои движения она уже одетая-обутая, у порога.