Дональд Трамп. Сражение за Белый Дом

Может быть, оказавшись волею судеб в Белом доме, Мишель Обама продолжала чувствовать себя изгоем среди белого по преимуществу окружения мужа? Или ее закулисные интриги, о которых журналистка Джоди Кантор выпустила скандально-сенсационную книгу «The Obamas», не просто борьба за влияние на президента, которого она обычно собственнически называет «мой муж»? Сколько можно про политику – сошлемся на психоанализ: куда ж теперь без него? Как еще объяснить, что во время визита в Вашингтон французского президента Мишель пожаловалась его жене красавице-пустышке Карле Бруни-Саркози, что ее жизнь в Белом доме сущий ад? К ужасу советников президента, слова его супруги попали в печать, и тогдашний пресс-секретарь Роберт Гиббс набросился с обсценной бранью на ее подружку Валери Джарретт, которая по блату оказалась в Белом доме, а когда та пригрозила пожаловаться Мишель Обаме, обрушил ненормативную ругань и на первую леди, о чем та, конечно, сразу же узнала от своей подружки. Вот какая склочная атмосфера в Белом доме.

Забудем хотя бы на время про Мишель Обаму, борца против ожирения, за правильное питание и физические упражнения. Это образ на публику. По русской идиоме, потемкинский фасад. А что за ним?

Факты, слухи, сплетни

Когда-то, помню, самым таинственным и интригующим местом на свете казался Кремль, и мы с моим соавтором Еленой Клепиковой выпустили несколько международных книг на этот сюжет, наскребя по сусекам факты, слухи, сплетни и выстраивая их в магнитное поле политического и психологического анализа. Теперь, однако, с развалом советской империи и утерей Россией статуса супердержавы интерес к комплексу на Красной площади сугубо историко-художественный, как к прекрасному, пусть и эклектичному, памятнику архитектуры. Зато Белый дом был и остается в центре внимания не только Америки, а всего мира, являясь, по сути, политическим центром нашей глобал виллидж. Само собой, любопытство вызывают любые тамошние подробности, включая пикантные детали жизни его главных обитателей – президента и первой леди. Это и понятно: само их существование перестало быть частным, а стало – не побоюсь этого слова – историческим. Конечно, придет время для настоящих инсайдеров, которые работали бок о бок с президентом и после ухода из Белого дома ударятся в воспоминания, да и сам президент и первая леди, получив баснословные авансы, сочинят мемуары, но когда это еще будет? Что же до его ближайших сотрудников, то если они останутся лояльны своему боссу и напишут воспоминания в рамках политкорректности, тогда не то что всей правды, а даже забавных деталей вряд ли от них дождешься: главная забота таких вспоминальщиков будет, чтобы, не дай бог, не опорочить президента. Одна надежда – да простят мне читатели очередной парадокс – на «предателя», который сочтет правду или выгоду выше верности президенту и выдаст urbi et orbi белодомовские тайны. А пока что нам ничего не остается, как полагаться на «слуховод», не притворяясь, что нам без разницы, что происходит в эпицентре политического вулкана планеты.

Иногда эти сведения на уровне слухов и сплетен, которые публикует желтая пресса, но иногда происходит реальная утечка информации, которую подхватывают серьезные СМИ. Однако я бы и слухи не стал бы сбрасывать со счетов. Сейчас объясню. Точнее – объяснюсь.

Человек живет в историческое время, мы в том числе. Тем более политические лидеры. Знаменитый британский историк Томас Карлейль определил историю как дистиллят сплетен. Достаточно вспомнить эпос о Гильгамеше, Библию, Илиаду, да хоть сочинения классических историков Фукидида, Плутарха, Тацита, Тита Ливия, Светония, Тойнби, вплоть до наших Карамзина, Соловьева, Платонова, Ключевского, Покровского. Где там реальность и правда, а где слухи и сплетни – поди отличи! В самом деле, разве вся мировая история – от плутарховых «жизнеописаний» и тацитовых «анналов» до русских летописей и шекспировских исторических хроник – это не своего рода слуховод, не всегда достоверный, часто под сомнением и спустя столетия даже опровергаемый? Уж коли помянул Шекспира, то супротив его трактовки, совестливый злодей Макбет оказался справедливым королем-реформатором, а хромой Ричард III вовсе не был таким параноидальным монстром и убийцей, как изображен в одноименной пьесе. Пусть так, но разве в том дело? «Входит Молва в одежде, сплошь разрисованной языками» – опять-таки из Шекспира.