Донбасский декамерон

Звезд в фильме было хоть отбавляй, один Олег Табаков со Светланой Крючковой чего стоили. А Алексей Петренко в роли Фроима Грача, а Ширвиндт – Тартаковский? Понятно, что фильм неминуемо ждал успех. И да, в кинотеатрах по всему СССР люди встали в кассы за билетами, как за хлебом. Но вот сказать, что выходили из кинозала полностью довольными, нельзя. И дело, конечно, не в режиссере – тот все-таки был маэстро в своем деле, и не в игре – как уже было сказано, собран был весь цвет советского кинематографа. Дело в одесском акценте и одесском колорите. Чтобы в полной мере оценить его тонкости, недостаточно знать лексику Бабеля и одесскую манеру разговаривать. Режиссер, кстати, намекнул на это в самом названии фильма. Искусство жить в Одессе – это еще и искусство выживать и добро наживать одновременно. В общем, смысловых слоев в фильме было накручено столько, что неподготовленный зритель не мог все уразуметь с первого раза.

Спасала игра актеров, но все-таки недосказанность оставалась. И она была выражена одним из кинокритиков того времени: «В фильме об Одессе оказалось слишком много Одессы».

Вообще, есть некоторые литературные шедевры, которые трудно, если возможно вообще, адекватно перенести на экран. Например, «Мастер и Маргарита» Михаила Булгакова или «Петр Первый» Алексея Толстого. К этому ряду относятся и «Одесские рассказы». Иногда кажется, что искренность их слога и чистоту «понтов» можно понять и почувствовать только в самой Одессе, читая книжку, «сидя на стене второго еврейского кладбища и отгораживаясь от солнца ладонями».

Второй «бабелевский» фильм, выпущенный в прокат все в том же 1989 году, показался зрителям более странным. Хотя у него были все шансы на успех. Во-первых, название. «Биндюжник и король» – это красиво. Но опять-таки прямой отсыл к Бабелю, что требует непременного прочтения первоисточника. Но книга – это книга, она даже в эпоху массового книгочейства в советские времена все равно была несколько элитарна. А кино – жанр абсолютно плебейский, это современная апология римского цирка со зверями и христианами на арене. В кино никакая тема, особенно легкая, беллетристическая, не может быть углублена чрезмерно.

Во-вторых, конечно, фигура режиссера. Да, фильм «Биндюжник и король» снял Владимир Алеников, автор бесподобной дилогии про Петрова и Васечкина. И он показал мастерство. Но решился, в отличие от Юнгвальда-Хилькевича, на мюзикл. А это уже не совсем вроде как и кино.

Стихи и музыка писались специально к постановке, но людьми не киношными, и это не могло не сказаться специфическим образом на многих сценах в фильме. Например, в тех, где играет одну из двух главных ролей Армен Джигарханян, несколькими годами ранее блистательно исполнивший куплеты Тристана в музыкальной постановке «Собаки на сене». Тут же все номера и у него, и даже у Максима Леонидова, которого, надо полагать, за принадлежность к эстрадному цеху и выбрали на роль Бени Крика, выходят несколько натужно.

И снова создатели фильма на одесскую тему явно переборщили с «одесчиной», чересчур стилизовав музыкальный ряд под еврейские народные мелодии и песни. Если бы фильм показывали только в «городе у моря», это было бы логично, но кино-то пошло в прокат от Мурманска до Владивостока, где, судя по кассовым сборам, было воспринято поверхностно. Кстати, мюзикл Владимира Аленикова позже с громадным успехом прошел в США, где даже завоевал ряд специальных, «мюзикловых» наград. То есть там, где его воспринимали как мюзикл (а не музыкальную комедию в чистом виде), у «Биндюжника и Короля» было больше шансов.

Несомненно, тут уместен будет вопрос – отчего это вдруг в один год появились две экранизации рассказов Бабеля? Мы допускаем и совпадение. Но, скорее всего, дело тут в духе времени. Советская власть слабела на глазах. Вместе с ней дряхла и идеология, уходили в прошлое, часто, конечно, незаслуженно, целые пласты моральных ценностей и ориентиров. Взамен действительность подсовывала героев новых времен. Пошел запрос на «блатняк», ведь тем, кто занимался шоу-бизнесом, было понятно, хотя бы и на интуитивном уровне, что «воровская тема» скоро станет рассматриваться с другой стороны, нежели во все годы советской власти.

За год до рассматриваемых нами фильмов по экранам СССР с бешеным успехом прошли «Воры в законе», снятые уроженцем Донецка Юрием Карой. Кинематограф воспрянул духом – вот она, «новая кровь» искусства, новые темы, новые деньги! Что поделать, такова суть зрелищ – коммерческая! Бабелевские рассказы, в которых преступники не то чтобы герои в сверкающих доспехах, но и не черная мразь советской литературы, идеально подходили для экспериментов. И потом, товарищи, – это же Одесса, это Бабель!

На следующий год, если кто не знает, вышла еще одна экранизация. Фильм назывался «Закат», и он отсылал тех из зрителей, кто особо хорошо учил на филфаке историю советской литературы, к одноименной пьесе Бабеля, рассматривающей «биндюжника» без «короля» и провалившейся с треском в МХАТе. Фильм по пьесе ждал точно такой же финал – забвение.