Донецкая мафия

«Щербаня я хорошо знал по фотографии — ее не раз демонстрировали Кушнир и Рябин, — давал показания Болотских. — Знакомый по фото бизнесмен стоял возле правого заднего крыла автомобиля, рядом с ним находились два человека. Я сделал вид, что направляюсь к самолету, но неподалеку от Щербаня остановился, опустил руку в карман и взвел курок ТТ. После этого я повернулся к Щербаню и сделал шаг в его сторону. В это время мне навстречу пошел высокий мужчина. Тогда я вытащил пистолет и направил на него. Тот увернулся и отшатнулся в сторону, потом упал на бетонку лицом вниз… Метров с трех я выстрелил Щербаню в голову, он упал. Стрелял сзади, в затылок. Я наклонился над упавшим, чтоб произвести контрольный выстрел в сердце. Но почувствовал, как обожгло под левой лопаткой — это меня ранил Геннадий. Он стоял на трапе самолета и вел из пистолета — пулемета бесприцельный, беспорядочный огонь по окружающим — три его пули достались мне. Я упал. Когда у Гены закончились патроны и я попытался встать, опираясь на левую руку, то не смог. А встал с помощью правой руки».

Заметим, что Болотских неслучайно стрелял Щербаню в затылок. Так ему было проще, чем лицом к лицу: «объект» не пытался спастись, уклониться от пули. И, что немаловажно, киллер не видел глаз своей жертвы: наверное, эти, предсмертные, взгляды помнятся долго, а может, и снятся всю жизнь стрелкам — убийцам.

Зангелиди в ходе ликвидации Щербаня вполне оправдал свою кличку «Зверь». Он палил из пистолета-пулемета без разбора. сея вокруг ужас и смерть. Это он убил наповал авиатехника Анатолия Гапиича, смертельно ранил Надежду Никитину и бортмеханика Виктора Шеина, тяжело ранил сотрудника таможни.

Раненый в ходе покушения на Щербаня таможенник рассказывал следователю, как, двигаясь к самолету, метрах в 20–25 от него услышал частые выстрелы и увидел, как по бетонке скачут пули. Они, словно крупные свинцовые градины, хлестали по камням, рикошетя и разлетаясь во все стороны. Одна из этих «градин» ударила таможеннику в ногу и он рухнул наземь. Жертв могло быть и больше, но кто-то укрылся под бронированным автомобилем, кто-то — за лестницей в здании аэровокзала, когда Зверь при отходе выпустил в его сторону устрашающую очередь из автомата Калашникова.

…Еще лежа на бетонных плитах летного поля раненый Болотских передал по рации команду Пуху: подъехать к ним поближе — пора отходить. Белые «жигули» притормозили в метрах в 30 от ЯКа—40. Очевидцы отмечают, что к автомобилю от самолета бежали двое мужчин в синей форме авиатехников. Бежали медленно и тяжело, что объяснимо, учитывая ранение Болотских.

Москвич расположился на переднем сидении, рядом с водителем, Зангелиди, как и договаривались, сзади. Зверь успокоился, видимо, посчитав свою миссию законченной. Но Вадим напомнил ему о необходимости действовать согласно намеченному плана. Сзади лежали автомат Калашникова и гранаты — на случай боя при отрыве от погони. Погоня пока не просматривалась, но дабы исключить возможное преследование, продемонстрировать, что бандиты настроены решительно и не сложили оружие, Зверь выпустил длинную очередь в сторону аэровокзала из «калаша», разбив при этом заднее стекло «жигулей». Пули просвистели над головами людей, находящихся на крыльце здания. Все они заскочили в аэровокзал и укрылись за лестницей.

Белая «девятка» промчалась по заранее намеченному маршруту — к воротам у дальнего конца аэропорта. Недалеко от этих ворот — база милицейского оперподразделения «Беркут». Но поскольку все было сделано неожиданно и молниеносно, преступники полагали, что спецподразделение не успеет отреагировать. И не ошиблись.

Так как Болотских был серьезно ранен, теряя кровь и силы, он попросил Пуха подогнать автомобиль вплотную к воротам (вначале планировали бросить его в 20–30 метрах от забора и поджечь). Москвич достал обойму из пистолета и выбросил его. Затем взобрался на капот автомобиля, оттуда — на его крышу и с трудом перевалился через забор. За ним легко последовал Зангелиди, потом — Пушняков, который предварительно облил бензином и поджег «жигули», в салоне которых оставили орудия убийств.

Зверь все — таки прихватил с собой автомат. Впереди налетчиков, метрах в 30, шел мужчина и Зангелиди предложил его убить — нежелательный свидетель. Но Болотских запретил сообщнику это делать — зачем им лишние трупы? Форму авиатехников и капитана милиции сняли в кустах — один из членов группировки увез одежду и сжег. Все трое сели в разные автомобили, Болотских в тот, за рулем которого был Андрей Акулов. В салоне Москвич почувствовал слабость — потерял много крови. Но оставался в сознании.

Преступников пытались преследовать. Услышав выстрелы и немного сориентировавшись в обстановке, в погоню бросились дежурный по аэровокзалу милиционер, сотрудник ППС и инспектор по досмотру. Но после они нашли автомобиль для выезда, определились, куда умчались преступники, обнаружили в дальнем конце аэропорта их белые «жигули», последние уже горели и подле никого не было. Здесь расчет бандитов оправдался…