Донецкая мафия

СКМ управляет корпоративными правами, разрабатывает стратегию и привлекает международные консалтинговые компании. СКМ принадлежит контрольный пакет акций металлургического комбината «Азовсталь» и других предприятий. («Остров»),

Народная молва гласит, что Борис Колесников контролирует ряд предприятий Донецка: Центральный рынок г. Донецка (важная веха в жизни — отсюда все начиналось), кондитерский концерн «Киев-Конти», фирмы «Юг», «Фрукты мира», сеть фирменных магазинов «Золотой ключик» и донецких ресторанов «Макдоналдс». Характерная деталь — у всех фирм один адрес, что очень удобно: 83100, г. Донецк, бул. Шевченко, 6-б. Думается, вы уже поняли, что именно по этому адресу в Донецке находится Центральный рынок.

О «Макдонадсе» особо. И вот почему. Рестораны «Макдоналдс» в Донецке располагаются по соседству с магазинами «Золотой ключик», в одних зданиях. Но недавно на центральной площади Донецка, в помещении бывшего фирменного ювелирного магазина «Рубин» (выдержал советскую власть, перестройку, но пал под натиском клоуна Макдоналдса) открыт новый отдельный ресторан. По поводу его открытия было много споров и протестов, но… Областной совет, видимо, счел эту «победу» настолько важной, что разместил отдельный фоторепортаж об открытии ресторана на своем официальном сайте. Что ж, своя рука — владыка…»

Борис Пенчук: Донбасс Давно стоит на коленях. Перед Ахметовым и Колесниковым.

Борьба за идеалы часто выглядит не только нерациональной, но и бессмысленной. С другой стороны, весьма осмысленной бывает поза защитника угнетенных, если она может принести политические дивиденды (и потому к такой позе прибегают наши политики, мы видим это сплошь и рядом). Но вот зачем эта поза человеку без собственных политических амбиций? Или причина — наивный идеализм? На эти вопросы я пыталась получить ответы в разговоре с Борисом Пенчуком, оппонентом Бориса Колесникова.

— Что для вас пребывание в Киеве? Вы здесь надолго, в Донецк пока возвращаться не собираетесь?

— Мне сейчас доводится общаться со многими людьми, с представителями разных структур, на это уходит масса времени и для меня это очень необычно и неожиданно. Вот уже несколь ко месяцев я живу в просто катастрофическом режиме. Самое раннее, когда я ложусь спать — это в час ночи, встаю самое позднее в шесть утра. Жизнь в Киеве для меня принципиально отличается от жизни в Донецке. В Донецке проживает полтора миллиона, а все интересы сконцентрированы на двух улицах в центре. Чтоб добраться из одного места в другое, надо совсем мало времени. Хотя я начал привыкать к киевской специфике, ведь я уже здесь длительный период. Тут совсем другой уровень людей, другой уровень понимания. Я не могу вернуться сейчас в Донецк, там не может находиться моя семья. Почему? Донецк никак не изменился с начала «оранжевой революции», не изменился абсолютно. Те люди, что были хозяевами Донецка, ими же и остались. Ничего не изменилось.

— В процессе расследования дела Колесникова вы предоставили общественности достаточно шокирующую информацию, которая уже не касается собственно дела Колесникова. Зачем вам это? Ведь на решение суда значительная часть изложенного не повлияет.

— Девиз моего отца был: «Сначала думай о Родине, а потом о себе». И я этот девиз не просто поддерживаю, я несу его как флаг. То, что я сейчас делаю, я делаю целенаправленно и осознанно. Я знаю, что за мной пойдут другие и предъявят правоохранительным органам информацию о том, что происходило не только в Донбассе, а и вообще по Украине.

На пресс-конференции, которая проводилась на «Обозревателе», мне задали вопрос: «Вы, вообще, в каком состоянии, что вы все это поднимаете, обо всем так открыто говорите? Может, вы больны и лечиться надо?» Я ответил: «Мы все с вами больны. Мы все с вами лечимся. И мы все с вами начали выздоравливать. Только больница у нас Украина, где главврачом был Леонид Кучма. И он нас всех лечил таблетками, от которых было всем плохо. Всему обществу». У меня такая позиция — я молчать не буду. Те люди, которые знают меня давно, они знают, если я на эту стезю встал, то влево-вправо не сверну. Что мне нужно? Мне нужно думать о тех людях, которые сегодня загнаны и угнетены. Мне нужно думать о тех 55 убийствах бизнесменов, которыми никто абсолютно не занимается. В предвыборный период вовсю звучали лозунги бело-голубого штаба, что Донбасс никто не ставил на колени.