Донецкие повести

Прошло три года после выхода в свет «Газового контракта». Эти три года в жизни Донбасса все перевернули. Закончился мирный период, началась гражданская война. Постоянными спутниками мирных людей стали тревога, чувство незащищенности, но, вместе с тем, и более глубокое сопереживание чужому горю. Пройдя дорогами Чернобыля, Нагорного Карабаха, Приднестровья твердо знаю, что война – это трагедия, перед которой все остальное меркнет. Но у каждого читателя, живущего сегодня в Донецке и Полтаве, в Луганске и Одессе… свой взгляд на жизнь и на те проблемы, которые возникают перед ним. Сложился свой образ жизни и у главного героя моих произведений Ивана Черепанова. Он живет уже настолько независимо от автора, что мне остается только описывать события, в которых Черепанов участвует. Кем он будет на новом этапе жизни, на чью сторону встанет? Ответ на этот вопрос получит тот, кто прочтет эту донецкую повесть.

Май 2016 г.

Глава 1. Десант своих не бросает

Этот кишлак на карте был последним. Дальше серый цвет переходил в коричневый. Любой, кто хоть чуть-чуть разбирался в топографии, понимал, что он означает. Горы, будь они неладны…

Со вздохом сложив изрядно потертую карту, Черепанов[1] не стал ее прятать в планшет, а, положив рядом с собой на ящик из-под патронов, придавил ее сверху запасным рожком для автомата. Зачем прятать, если минут через пять-десять он опять примется ее рассматривать, пытаясь найти ответ на один-единственный вопрос: правильно ли он сделал, выбрав позицию для своего взвода перед самым руслом небольшой речки, которая плавно огибала кишлак с двух сторон? Может, нужно было укрыться в домах местных крестьян, используя плоские крыши их жилищ для огневых точек пулеметных расчетов? Или нужно было взять чуть левее и окопаться на небольшом пригорке, сплошь укрытом мелкими камнями?

Вот уже четвертые сутки недоукомплектованный взвод десантников, состоявший из девятнадцати солдат срочной службы и прапорщика Гибайдулина, выполнял его – старшего лейтенанта Черепанова – команду: смотреть в оба.

Когда неделю назад его вызвали в штаб полка и поставили задачу – обеспечить безопасность доставки груза в квадрат Р-24, он не видел в этом ничего особенного – сколько таких грузов «обеспечивал» его взвод только за последние полгода… И не сосчитать. Это же не перевал «держать». Или, к примеру, как несколько дней назад, больше недели гоняться по ущельям за неуловимым караваном моджахедов[2].

И только проследив взглядом за карандашом начальника штаба, он удивился. Остро заточенный кончик карандаша упирался в квадрат, где была обозначена горная гряда, служившая границей между Афганистаном и Пакистаном. Так далеко Черепанов со своим взводом никогда не забирался.

«Если вдруг что, – подумал Иван, – помощи, даже на вертушках, хрен дождешься».

Не услышав от старшего лейтенанта привычного «Есть. Разрешите выполнять!», начальник штаба майор Герасименко внимательно посмотрел на Черепанова:

– Не дрейфь, Ваня. Прикрытие у тебя будет железное. Этот груз идет по линии КГБ[3] и военной контрразведки. Дальнейшие инструкции получишь уже от них.

– А ничего, товарищ майор, что у меня треть взвода в медсанбате прохлаждается? Вроде как некомплект получается, – все же попытался вставить свои пять копеек Черепанов.

– Так это даже хорошо, – улыбнулся начштаба, – чем меньше людей, тем меньше шума. Задание, Ваня, у тебя будет уж больно деликатное.

Еще больше озадаченный последней фразой майора Иван направился в сторону палаток, где размещались «особисты». Уже сколько лет прошло, как «особые отделы» НКВД[4] в армии были упразднены и вместо них были созданы подразделения военной контрразведки ГРУ[5], но в войсках они так и остались «особистами». Самое интересное, что и сами контрразведчики, молодые, в общем-то, парни, против такого неофициального названия своей конторы особо и не возражали.