Донецко-Криворожская республика: расстрелянная мечта

Как отмечалось выше, Смольный не считал данный вопрос принципиальным, а потому не спешил с ответом. Лишь 18 декабря секретариат ЦК РСДРП(б) выслал ответ в Киев: «Уважаемые товарищи! Не отвечали вам до сих пор на ваш вопрос об Украине, так как до сих пор не было принято окончательного решения ЦК. В настоящее время вопрос решен следующим образом: Украина, как самостоятельная единица, может иметь свою самостоятельную социал-демократическую организацию, а потому может именовать себя социал-демократическая рабочая партия Украины, но так как они не хотят выделяться из общей партии, то существуют на тех же правах, как самостоятельный район»[218]. Иными словами, Смольный дал добро на то, чтобы киевские большевики называли себя украинской организацией, при этом довольно четко определил, что эта организация существует на тех же правах, на каких существовала признанная Питером организация Донецко-Криворожской области.

Скорее всего, изменение позиции ЦК по поводу существования в рядах РСДРП(б) районной организации с упоминанием географического термина «Украина» произошло не без влияния Николая Скрыпника, который в эти самые дни находился в Петрограде. Косвенно это подтверждается тем, что уже 22 декабря Свердлов подписал Скрыпнику удостоверение в том, что «он командируется ЦК партии на Украину в качестве агента ЦК»[219]. Это решение сыграло значительную роль в скором будущем, при определении судьбы Донецко-Криворожской республики и границ Украины. Но ввиду резко изменившейся ситуации приехал Скрыпник не в Киев, а уже в Харьков.

Донкривбасс против Цикуки

Описанный выше съезд киевских большевиков был намечен на 3 декабря в связи с тем, что именно в этот день должен был стартовать I Всеукраинский съезд Советов рабочих и солдатских депутатов, начало которого в итоге было перенесено на 4 декабря.

Обстоятельства, которые вынудили украинских большевиков покинуть киевский съезд Советов, хорошо изучены и описаны в массе произведений и советских, и самостийных историков (очень часто это одни и те же люди, которые давали прямо противоположные оценки одним и тем же событиям, в зависимости от конъюнктуры). Вкратце напомним, что съезд начался 4 декабря в Купеческом собрании (ныне – Киевская филармония). Для срыва данного мероприятия Центральная Рада прибегла, в общем-то, к простому, но эффективному методу: прислав толпы своих сторонников и выдав их за делегатов. Вот как данный процесс описывает Бош: «Невзирая на протесты мандатной комиссии и караула, делегаты Центральной Рады без проверки мандатов стали проходить в зал и занимать места. Для всех было очевидным по тому нетерпению и требовательным крикам об открытии заседания съезда, какие раздавались со стороны делегатов Центральной Рады, до крайности возбужденных, явившихся с оружием у пояса и сильно выпивших, что они получили соответствующие инструкции и ждут только сигнала для действий»[220].

Съезд был фактически сорван, и на следующий день делегаты от большевиков, оказавшиеся в абсолютном меньшинстве, приняли решение покинуть Киев. Причем первоначально обсуждался вариант переезда в Полтаву, то есть в город, на который распространялась «юрисдикция» украинской организации большевиков. Но поскольку и этот город находился под контролем отрядов Центральной Рады, решено было ехать в Харьков, где к тому времени прочно обосновался подконтрольный большевикам Артема Совет рабочих депутатов. Скрыпник объяснил это так: «Рабочий класс Надднипрянщины был слишком слабым и количественно, и организационно, к тому же и классово несознательным. Пришлось искать место там, где пролетариат составлял более многочисленное, более объединенное, более сознательное ядро»[221].

С легкой руки Евгении Бош, по поводу приезда большевистских делегатов Всеукраинского съезда Советов во многих исторических книгах повторяется одна серьезная ошибка: утверждается, что якобы этих делегатов пригласил лично Артем по поручению Донецкой областной организации. «Артем, по предложению Краевого парткомитета перенести работу съезда в другой город от имени Областного комитета Донецко-Криворожской области, предложил переехать в Харьков, в пролетарский центр Украины, где рабочие прекрасно вооружены и смогут оказать сопротивление Центральной Раде; это предложение было принято, и решено было на другой день всем делегатам выехать в Харьков», – утверждала Бош[222]. Она писала свои воспоминания, будучи уже во власти смертельной болезни и явно испытывая недостаток в документах под рукой, поэтому в ее работу вкралось немало фактологических ошибок и неточностей (особенно относительно дат и имен). Это касается и байки о приглашении якобы от Артема.