Донецко-Криворожская республика: расстрелянная мечта

Однако с возникновением Центральной Рады, которая изначально предъявляла права на Екатеринославскую и Харьковскую губернии, данная тема все чаще начала обсуждаться в этих регионах. Как известно, киевская Рада была сформирована довольно сомнительным путем – 3 марта 1917 г. сотня киевских интеллигентов из Товарищества украинских прогрессистов собралась в клубе «Родина» (излюбленном месте сбора украинских поэтов и писателей) и решила создать некую организацию, претендовавшую на координацию «украинского движения»[267].

По поводу, мягко говоря, недостаточной легитимности сформированного подобным образом органа высказывались тогда постоянно. Об этом даже заявило Временное правительство, комментируя желание Рады распространить свои полномочия на 12 губерний, включая Донецко-Криворожскую область: «Можно ли признать Центральную Украинскую раду правомочной в понимании признания ее компетенции по поводу выражения воли всего населения, местностей, которые эта рада желает включить в количестве 12 губерний в территорию будущей автономной Украины? Поскольку эта Рада не избрана всенародным голосованием, то правительство вряд ли может признать ее представительницей точной воли всего украинского народа»[268].

Позицию Временного правительства пояснил П. Милюков: «Центральная Рада, не вышедшая из всенародного избрания и представлявшая только одно из течений украинства, не являлась достаточно компетентным органом для выражения воли всего украинского народа и не представляла вовсе неукраинских элементов. С этой точки зрения выделение 12 губерний в состав территории будущей Украины являлось предрешением воли местного населения, украинского и неукраинского»[269].

Возможное признание полномочий Рады и тем более границ действия этих полномочий вызвали настоящий шок у опытнейших юристов. Известнейший авторитет в области международного права, профессор Борис Нольде заявил, что русские юристы после Февральской революции привыкли читать много «смелых» правовых актов, но акта, подобного Универсалу Центральной Рады, «им читать еще не приходилось». Нольде так пояснил это: «Неопределенному множеству русских граждан, живущих на неопределенной территории, предписывалось подчиниться государственной организации, которую они не выбирали и во власть которой их отдали без всяких серьезных оговорок. Русское Правительство не знает даже, кого оно передало в подданство новому политическому образованию… Над этими миллионами русских граждан поставлена власть, внутреннее устройство и компетенция которой внушают полное недоумение»[270]. Здесь стоит обратить внимание, что полномочия Советов депутатов различного уровня тогда тоже вызывали у ведущих юристов замечания, но в целом против наличия подобных представительских органов они не возражали. Это стоит учесть при сравнении уровней «легитимности» Центральной Рады и правительства Донецко-Криворожской республики, сформированной выборным органом.

На размытости границ понятия «Украина», согласно договоренностям Временного правительства и Центральной Рады, указывали и сторонники последней. Д. Дорошенко считал, что Петроград, выдавая в июле 1917 г. Раде «Устав высшего управления Украиной», сознательно не указал границ «для того, чтобы иметь позже свободные руки при установлении границ автономии Украины»[271].

Тем не менее во «Временной инструкции Генеральному секретариату Украинской Центральной Рады, утвержденной Временным правительством» 4 августа 1917 г., границы определялись довольно четко: «Полномочия Генерального секретариата распространяются на губернии Киевскую, Волынскую, Подольскую, Полтавскую и Черниговскую, за исключением Мглинского, Суражского, Стародубского, Новозыбковского уездов»[272].

Данное исключение Милюков пояснил тем, что в перечисленных уездах «вовсе не было украинского населения». Он же приводит любопытную статистику по поводу тех регионов, которые Рада хотела отнести к Украине: «В Таврической, хотя украинцы и составляют более половины (53 %) населения всей губернии, но население это сосредоточено в трех северных уездах (от 73 % до 55 %), в Крыму же украинцы составляют меньшинство (26-8%), а в Ялтинском уезде их нет вовсе. В Херсонской губернии целых два уезда – Одесский и Тираспольский – неукраинские. В Екатеринославской и Харьковской губерниях неукраинское население живет и среди сельского и, особенно, среди городского населения, и общественное мнение по вопросу о выделении Украины в особую автономную единицу было далеко не единодушно»[273].