Доникейское христианство (100 — 325 г. по P. Χ.)

Самое важное и одновременно самое сложное явление этого периода в организации церкви — возникновение и развитие епископата, как отличного от пресвитериата. Этот институт во II веке становится высшей духовной должностью и до сих пор остается таковой не только в католической и православной церкви, но и, в значительной степени, в евангельских церквах, особенно среди англикан. Такая древность и такое широкое распространение этой формы управления может быть удовлетворительно объяснены только возникновением религиозной потребности, а именно, потребности в реальном внешнем представительстве и централизации, которые показывали бы народу и воплощали для него их отношения со Христом и Богом, а также зримое единство церкви. Поэтому данная форма управления неразрывно связана с католическим принципом авторитета и посредничества, в то время как протестантский принцип свободы и непосредственного взаимодействия верующего со Христом, если верно следовать ему, нарушает строгие уставы епископата и тяготеет к признанию равенства служителей. Епископат в полном смысле слова основан на идее реального священства и реальной жертвы, а также на существенном отличии клира и мирян. Лишенный этого содержания, он превращается в поверхностный надзор [180].

При жизни апостолов — людей, собственными глазами видевших богочеловеческую жизнь Иисуса и собственными ушами слышавших Его учение, богодухновенных носителей Святого Духа, — в собственно епископах не было нужды; те же, кто назывался епископами, должно быть, занимали лишь второстепенное место в церкви. Церковь I века была также в первую очередь сверхъестественной организацией, чужой в этом мире, стоящей одной ногой в вечности и жаждущей второго пришествия своего Небесного Жениха. Однако с учреждением епископата церковь обрела чрезвычайно простую, но компактную и свободно развивающуюся организацию, прочно утвердилась на земле, стала учреждением для обучения своих «младенцев» в вере и, когда надежды на тысячелетнее царство отступили на задний план, свернула на путь спокойного исторического развития; без сомнения, при этом она подверглась также опасности секуляризации, которая достигла своего апогея, когда иерархия Римской церкви окончательно сформировалась, так что в конце концов потребовалась реформация, чтобы вернуться к основам апостольского христианства. То, что секуляризация эта началась с увеличением власти епископов еще до Константина и византийской придворной ортодоксии, мы видим, в частности, из ослабления дисциплины покаяния, жадности и коррумпированности, в которых Ипполит в десятой книге своих «Философумен» упрекает Зеферина и Каллиста, римских епископов того времени (202 — 223), а также в примере епископа Павла Самосатского, который в 269 г. был смещен на основании почти невероятных обвинений, касающихся не столько его доктринальных взглядов, сколько его морального облика [181]. Ориген жалуется, что среди блюстителей народа Божьего, особенно в крупных городах, есть те, кто старается в помпезности превзойти языческих властителей, кто окружает себя телохранителями, подобно императорам, и становится ужасным и недоступным для бедноты [182].

Прежде всего мы рассмотрим происхождение епископата. Недостоверный характер имеющихся у нас документов и преданий переходного периода между завершением истории апостольской церкви и началом истории церкви послеапостольской оставляет место для самых разнообразных критических исследований и умозаключений. Прежде всего возникает вопрос: имеет ли епископат непосредственное или опосредованное апостольское происхождение (от Иоанна)? [183]Или же епископат возник после смерти апостолов и развился из формы руководства общинных пресвитеров? [184]Иначе говоря, был ли епископат продолжением, следствием и заменой апостольства или же следствием расширения и возрастания власти старейшин? [185]Последнее мнение более естественно и больше соответствует фактам. Большинство его сторонников относят перемены ко временам Игнатия, то есть к первой четверти II века, а некоторые считают его еще более ранним, относящимся к концу I века, когда святой Иоанн еще жил в Ефесе.

I.В пользу апостольского происхождения епископата можно привести следующие аргументы.

1) Положение Иакова, который явно был главой Иерусалимской церкви и назван епископом [186], по крайней мере у Псевдо–Климента, и более того, верховным епископом целой церкви [187]. Но это единичный случай, не гарантирующий того, что так было в церкви повсеместно.