Доникейское христианство (100 — 325 г. по P. .)

Лукиан относится к христианам скорее с сочувственной улыбкой, чем с ненавистью. Он нигде не призывает к гонениям. Он называет Христа не обманщиком, как делает Цельс, а «распятым софистом»— термин, который он использует в положительном значении не реже, чем в отрицательном. Но в конечном итоге религия, как христианская, так и языческая, представляются ему обманом; однако в своем эпикурейском равнодушии он не считает необходимым тратить силы на то, чтобы проследить происхождение подобного явления и попытаться дать ему философское объяснение [104].

Негативная позиция этого умного автора, высмеивавшего все религии, была обращена скорее к язычеству, чем христианству, но не принесла особого вреда ни тому ни другому, поскольку религиозный элемент слишком глубоко укоренен в самой сути человеческой природы. А на смену эпикурейству и скептицизму пришли платонизм, вера или суеверие. Язычество отчаянно пыталось возродиться, чтобы удерживать позиции под упорным натиском христианства. Но сама старая религия не могла не ощущать все сильнее и сильнее молчаливого влияния новой.

§34. Неоплатонизм

Источники

Плотин: Opera Omnia,ed. Oxf. 1835, 3 vols.; ed. Kirchhoff, Lips. 1856; ed. Didot, Par. 1856; H. F. M"uller, Berlin 1878–80.

Порфирий: (отрывки собраны в Holstein: Dissert, de vita et scriptis Porphyr.Rom. 1630). Написанные им биографии Пифагора, Плотина и другие труды собраны в издании A. Nauck 1860.

Иерокл: (фрагменты приводятся у Евсевия: Contra Hierocl. Hb.,и, вероятно, также у Макария Великого: , Par. 1876).

Филострат: De Vita Apollonii Tyanensis libri octo(на греческом и латыни), Venet. 1501; ed.

Westerman, Par. 1840; ed. Kayser, Z"urich 1853,1870. Есть также немецкий, французский и английский переводы.

Труды

Vogt: Neuplatonismus и. Christenthum.Berl. 1886.

Ritter: Gesch. der Philos,vol. 4 ^th, 1834 (английский перевод: Morrison, Oxf. 1838).

Neander: lieber das neunte Buch in der zweiten Enneade des Plotinus.1843. (см. Neander, Wissenschaftl. Abhandlungen,Jacobi, Berl. 1851, p. 22 sqq.)

Ullmann: Einflus des Christenthums auf Porphyrius,in «Stud. u. Krit.» 1832.

Kirchner: Die Philosophie des Plotin.Halle 1854.

F. Chr. Baur: Apollonius von Tyana u. Christus.T"ub. 1832, переиздание: Ed. Zeller, in Drei Abhandlungen zur Gesch. der alten Philosophie u. ihres Verh. zum Christenthum, Leipzig 1876, pp. 1–227.

John H. Newman: Apollonius Tyanaeus.Lond. 1849 (Encycl. Metropol. Vol. X., pp. 619–644).

A. Chassang: . de T., sa vie, ses voyages, ses prodiges,etc. Paris 1862. Перевод с греческого, с примечаниями.

H. Kellner: Porphyrius und sein Verh"ultniss zum Christenthum,in T"ubingen «Theol. Quartalschrift», 1865. No. I.

Albert R'eville: Apollonius of Tyana, the Pagan Christ of the third century,перевод с французского. Lond.1866.

К. M"onkeberg: Apollonius v. Tyana.Hamb. 1877.

Fr. Ueberweg: History of Philosophy(англ. перевод N. York 1871), vol. I. 232–259.

Ed. Zeller: Philosophie der Griechen,III. 419 sqq.

Самым честным и достойным, а по этой причине самым длительным и опасным было сопротивление, непосредственно и косвенно исходившее от неоплатонизма. Эта система представляет последний этап, так сказать, закат греческой философии — бесплодную попытку умирающего язычества возродиться и пресечь неотвратимый натиск христианства в его новизне и силе. Это был пантеистический эклектизм и философско–религиозный синкретизм, пытавшийся примирить философию Платона и Аристотеля с восточной религией и теософией, политеизм с монотеизмом, суеверие с культурой и удержать конвульсивным рывком старую народную религию в ее усовершенствованной и идеализированной форме. В эту систему незаметно попали и отдельные христианские идеи; христианство реяло в атмосфере эпохи, так что его невозможно было совершенно исключить. Как и следовало ожидать, эта смесь из философии и религии была экстравагантной, фантастической, неоднородной, подобно современному ей гностицизму, который отличался от нее тем, что признавал христианство частью своего синкретизма. Большинство неоплатоников, особенно Ямвлих, были настолько же иерофантами и теургами, насколько философами; они занимались прорицательством и магией, хвалились тем, что их посещало божественное вдохновение и видения. Их литература представляет собой не оригинальный и полезный естественный продукт, а нездоровый нарост.