Доникейское христианство (100 — 325 г. по Р. Χ.)

2. Полемические труды Тертуллиана в основном посвящены опровержению гностицизма. Сюда прежде всего относится первый из его вполне католических трактатов, «Предписание против еретиков»[1576]. Это произведение общего характера, в котором закладываются фундаментальные принципы, которыми руководствуется церковь в своем отношении к ереси. Тертуллиан отсекает все заблуждения и новшества с самого начала, по праву закона и священного Писания, принадлежащего только католической церкви как его законной наследнице и хранительнице христианства. Ириней использовал тот же аргумент, но Тертуллиан придает ему юридическую и судебную форму. Но аргумент этот может быть обращен сам против себя, так как разница между еретиками и схизматиками на самом деле относительна, по крайней мере, по мнению Киприана. Позже Тертуллиан утверждал, противореча собственной книге, что в религиозных вопросах следует обращать внимание не на обычаи и не на давность обладания, а только на истину.

Среди еретиков Тертуллиан в основном критиковал гностиков–валентиниан и Маркиона. Труд против Маркиона (208 г. по P. X.) — его самое объемное произведение и единственное, в котором он указывает дату написания (а именно, пятнадцатый год правления Септимия Севера, 208 г. по P. X.)[1577]. Он написал три сочинения против этого знаменитого еретика; первое он счел несовершенным, второе было у него украдено и обнародовано со многими недочетами до того, как он его завершил. В новом труде (в пяти книгах) он тщательно отстаивает единство Бога, Творца всего сущего, целостность Писания и соответствие ветхого завета новому. Автор проявляет все свои способности, выражая здравые доводы, тонкие софизмы, насмешку, сарказм и исчерпывающе демонстрируя имеющийся у него запас брани. По отношению к еретикам он более суров, чем по отношению к иудеям или язычникам. Он начинает с яркого описания всех плотских злоупотреблений, что царят в Понте, родной провинции Маркиона (мрачные нравы, дикие страсти и жестокие обычаи его населения), а далее говорит:

Ничего не случалось в Понте более варварского и печального, чем рождение там Маркиона, который безумнее любого скифа, беспокойнее любого сармата, бесчеловечнее массагета, более дерзок, чем амазонка, мрачнее, чем туча над Эвксином, холоднее тамошней зимы, непостояннее льда на нем, обманчивее Истра, суровее Кавказа. Более того, истинный Прометей, Всемогущий Бог, изуродован богохульствами Маркиона. Маркион более дик, чем даже звери этого варварского края. Бобры, оскопляющие сами себя, не идут ни в какое сравнение с тем, кто упраздняет брачные узы! Какая понтийская мышь способна пожирать так, как тот, кто разгрыз Евангелие на куски? Воистину, о Эвксин, ты породил чудовище, в которое легче поверить философам, чем христианам. Киник Диоген имел обыкновение ходить с фонарем в руке при свете дня, ища человека; Маркион же угасил свет своей веры и потерял Бога, Которого ранее нашел.

Трактаты «О крещении», «О душе», «О плоти Христа», «О воскресении плоти», «Против Гермогена», «Против Праксея» направлены против конкретных заблуждений и важны для понимания учения о крещении, христианской психологии, эсхатологии и христологии.

3. Многочисленные практические или аскетические трактаты Тертуллиана проливают свет на моральный образ жизни ранней церкви, отличный от безнравственности языческого мира. Сюда относятся книги «О молитве», «О покаянии», «О терпении» (добродетели, которую автор славит, честно признавая свою собственную природную нетерпеливость и страстный нрав, и которой он требует от себя так же, как от других), утешение исповедников в темнице (Ad Martyres) и увещевание против посещения театров (De Spectaculis), которые он причисляет к дьявольской роскоши, и против любого участия, прямого или косвенного, в поклонении идолам (De Idololatria).