Читаем Доникейское христианство (100 — 325 г. по Р. Χ.) полностью

Христианская Пасха естественным образом выросла из иудейской пасхи, как день Господень — из субботы; пасхальный агнец стал считаться пророческим символом Христа, Агнца Божьего, закланного за наши грехи (1 Кор. 5:7,8), а избавление из египетского рабства — символом искупления от греха. Это, без сомнений, древнейший и самый главный ежегодный праздник церкви, его празднование можно проследить вплоть до I века или по меньшей мере до середины II, когда он соблюдался повсеместно, хоть и в разные дни и с разной продолжительностью поста. Он основан на представлении о распятии и воскресении Христа как центральном событии веры. Обращенные в христианство иудеи вполне могли с самого начала продолжать отмечать положенную по закону пасху, но в свете ее исполнения через жертву Христа акценты праздника смещались в сторону распятия. Обращенные в христианство язычники, для которых иудейская пасха не имела значения, кроме как в свете распятия, должно быть, в основном вспоминали о воскресении Господа каждую неделю, по воскресеньям. Пасха в исходном христианском смысле сформировалась как начало христианского года, подобно тому как месяц нисан, месяц весеннего равноденствия (приходится на наш март или апрель), был началом священного года иудеев. Между воспоминаниями о смерти и воскресении Христа лежат «великая суббота»[353], в которую в Греческой церкви постились в качестве исключения, и «пасхальная всенощная служба»[354], которые соблюдались с особым рвением всей общиной до рассвета, и рвение это только усиливалось от всеобщей веры в то, что именно в эту ночь Господь вернется в славе. Праздник воскресения, завершившего дело искупления, постепенно стал самой важной частью христианской Пасхи, да и собственно Пасхой. Но и распятие продолжали вспоминать в так называемую «страстную пятницу»[355].

Пасхальному празднику предшествовал период покаяния и поста, кульминацией которого была «страстная неделя»[356]. Продолжительность этого поста была разной в разных странах, от одного дня или сорока часов до шести недель[357]; но после V века под влиянием Рима повсеместно закрепился пост в сорок дней[358], так как сорок дней Христос постился в пустыне и в Ветхом Завете есть символические предсказания данного события (пост Моисея и Илии)[359].


§62. Споры о Пасхе

I. Источники по пасхальным спорам:

Фрагменты из трудов Мелитона, Аполлинария, Поликрата, Климента Александрийского, Иринея и Ипполита, приведенные у Евсевия, Н.Е. IV. 3, 26; V. 23–25; VI. 13; Chronicon pasch. I. 12 sqq., фрагмент из Philosophumena Ипполита, Lib. VIII. cap. 18 (p. 435, ed. Duncker & Schneidewin, 1859), фрагмент из Евсевия в Angelo Mai, Nova P. P. Bibl. T. IV. 209–216, и «Ересей» Епифания, Haer. LXX. 1–3; LXX. 9.

II. Недавние труды, в первую очередь связанные со спорами по поводу Иоанна:

Weitzel: Die Christi. Passafeier der drei ersten Jahrh. Pforzheim 1848 (и в «Studien und Kritiken», 1848, no. 4, против Баура).

Baur: Dan Christenthum der 3 erslen Jahrh. (1853). Tüb. 3rd ed. 1863, pp. 156–169. См. также несколько очерков против Штейца.

Hilgenfeld: Der Paschastreit und das Evang. Johannis (in «Theol. Jahrbücher» 1849); Noch ein Wort über den Passahstreit (ibid. 1858); и Der Paschastreit der alten Kirche nach seiner Bedeutung für die Kirchmgesch. und für die Evangelienforschung urkundlich dargestellt. Halle 1860 (410 pages).

Steits: Несколько очерков на тему, в основном возражения Бауру, в «Studien u. Kritiken» 1856,1857, 1859; в «Theol. Jahrbücher» 1857, и art. Passah in «Herzog's Encycl.» vol. XII. (1859), p. 149 sqq., в новом издании пересмотрена Wagenmann, XI. 270 sqq.

William Milligan: The Easter Controversies of the second century in their relation to the Gospel of St. John, in the «Contemporary Review», Sept. 1867 (p. 101–118).

Emil Schürer: De Controversiis paschalibus sec. post Chr. saec. exortis, Lips. 1869. Его же: Die Paschastreitigkeiten des 2ten Jahrh., in Kahnis' «Zeitschrift für hist. Theol.» 1870, pp. 182–284. Очень полное и удачное изложение.

С. Jos. von Hefele (католик): Conciliengeschichte, I. 86–101 (second ed. Freib. 1873; с несколькими важными изменениями).

Аббат Duchesne: La question de la Pâque, in «Revue des questions historiques», July 1880.

Renan: L'église chrét. 445–451; M. Aurele, 194–206 (la question de la Pâque).


Перейти на страницу:

Все книги серии История христианской церкви

Апостольское христианство (1–100 г. по Р.Х.)
Апостольское христианство (1–100 г. по Р.Х.)

Христианство нисходит с небес как сверхъестественный факт, который был давно предсказан, которого ждали и который несет в себе ответ на глубочайшие потребности человеческой природы. Его пришествие в мир греха сопровождается знамениями, чудесами и необычайными явлениями Духа ради обращения неверующих иудеев и язычников. Христианство навеки обосновалось среди нашего греховного рода, чтобы постепенно сделать его царством истины и правды — без войн и кровопролития, действуя тихо и спокойно, словно закваска. Скромное и смиренное, внешне непритязательное и непривлекательное, но неизменно сознающее свое божественное происхождение и свою вечную участь, не имеющее серебра и золота, но богатое сверхъестественными дарами и силами, обладающее крепкой верой, пламенной любовью и радостной надеждой, носящее в глиняных сосудах непреходящие небесные сокровища, христианство выходит на подмостки истории как единственно истинная, совершенная религия для всех народов мира.В апостольском христианстве заложены живые семена всех последующих периодов, действующих лиц и тенденций истории. Оно устанавливает высочайший уровень учения и дисциплины; оно служит источником вдохновения для всякого подлинного прогресса; перед каждой эпохой оно ставит особую проблему и дает силы, чтобы эту проблему решить.

Филип Шафф

История / Религиоведение / Образование и наука
Доникейское христианство (100 — 325 г. по Р. Χ.)
Доникейское христианство (100 — 325 г. по Р. Χ.)

Второй период церковной истории, от смерти апостола Иоанна до конца гонений, или до возвышения Константина, первого императора–христианина, — это классический век гонений со стороны язычников, век мученичества и героизма христиан, светлого жертвования земными благами и самой жизнью ради небесного наследства. Это постоянный комментарий к словам Спасителя: «Вот, Я посылаю вас, как овец среди волков»; «не мир пришел Я принести, но меч». Простая человеческая вера не выдержала бы такого испытания огнем в течение трехсот лет. Окончательная победа христианства над иудаизмом, язычеством и самой могущественной из империй древнего мира, победа, одержанная не физической силой, но моральной силой долготерпения и устоя–ния, веры и любви, — одно из возвышеннейших явлений истории, одно из наиболее веских свидетельств в пользу божественности и нерушимости нашей веры.Но не менее возвышенными и значительными были интеллектуальные и духовные победы христианской церкви в этот период — победы над языческими наукой и искусством, над вторжениями гностической и евио–нитской ереси, над явными и тайными врагами, великое противостояние с которыми породило многочисленные труды в защиту христианской истины и способствовало ее осмысливанию.

Филип Шафф

Религиоведение
Никейское и посленикейское христианство. От Константина Великого до Григория Великого (311 — 590 г. по Р. Х.)
Никейское и посленикейское христианство. От Константина Великого до Григория Великого (311 — 590 г. по Р. Х.)

Правление Константина Великого знаменуется переходом христианской религии от гонений со стороны светского правительства к союзу с последним. Греко–римское язычество, самая развитая и мощная система идолопоклонства, известная истории, после трехсот лет борьбы уступает христианству и умирает от неизлечимой болезни, признавая: «Ты победил, Галилеянин!» Правитель цивилизованного мира кладет свою корону к ногам распятого Иисуса из Назарета. Преемник Нерона, Домициана и Диоклетиана появляется в императорском пурпуре на Никейском соборе как защитник церкви и занимает свой позолоченный трон по кивку епископов, на которых видны еще шрамы от гонений. Презираемая секта, которой, как ее Основателю в дни Его уничижения, негде было преклонить голову, восходит к высшей государственной власти, начинает пользоваться прерогативами языческого жречества, становится богатой и могущественной, строит из камней языческих храмов бесчисленное множество церквей в честь Христа и мучеников, использует мудрость Греции и Рима, чтобы оправдать безумие креста, формирует гражданские законы, управляет национальной жизнью и историей мира. Но в то же время церковь, вобравшая в себя большинство населения империи, от кесаря до последнего раба, и оказавшаяся в окружении всех имперских учреждений и установлений, переняла и массу чуждого ей материала, мирского и языческого, подвергла себя новым опасностям, обрекла себя на новые и тяжкие труды.

Филип Шафф

Религиоведение
Нет соединения с сервером, попробуйте зайти чуть позже