Донор для покойника

Тот неохотно кивнул. Он бы вообще не открывал рта - выражаясь, он всегда чувствовал себя неуютно. Казалось, что все мысли куда-то исчезали, как мелочь, когда они наиболее необходимы.

Вот, например, Весельчак ... Как говорил Мастер: «Несмотря на неизлечимую косоглазие в изображении перспективы, он все-таки умеет видеть». Весельчак всегда удавалось вызвать положительную улыбку старого. Ему удавалось сказать именно то, что художник хотел услышать. Задумчивость не понимал, чего именно от него хотят и это его раздражало. Он без особого труда мог воспроизвести с точностью до деталей (даже по памяти) любой пейзаж или натюрморт, который видел хотя бы мельком - причем гораздо более реалистично (почти фотографически) - и лучше владел кистью, чем другие, в том числе и Весельчак. Тогда почему же старый ...

- Ну ... - Задумчивость вздохнул, как человек, сознательно убеждена, что перед ней поставлена ​​непосильная задача (и всего, еще и совсем бессмысленная, на ее взгляд). - Дома ... Улицы ... Фонари ... Я не понимаю! - разозлился юноша. - Черт! .. Ну для чего это все? Разве не важнее точно передавать то, что существует реально? То, что может увидеть каждый, то, что есть! Для чего нужны все эти выкрутасы? Почему я должен что-то придумывать?!

В глазах художника блеснула безнадежность, но он сумел скрыть этот взгляд, отвернувшись в сторону ночного города.

- не выдумывай ... смотри ... Ты думаешь, что живопись умер еще сто лет назад, когда появилась фотография?

Задумчивый промолчал.

- Нет, не умер, - тихо сказал старик. - И этого никогда не случится, пока существует мир, человечество ... и люди, единичные люди, способные делать видимой для каждого скрытую суть вещей. Это творят, в частности, художники. Я надеюсь, ты понимаешь, что я хотел сказать, или когда поймешь ... Ну что ж, давай оставим пока это ... - он повернулся к Весельчака. - Может, тебе удастся ...

- Я вижу огромный пещерный остров. Он населен маленькими суетливыми существами, его построили. Сейчас, с приходом ночи, они разбежались, чтобы спрятаться в многоуровневых пещерах правильной геометрической формы. Каждый в своей собственной дырке. Там они чувствуют себя уютно и безопасно ...

Задумчивость поморщился - опять эти маразмы. Но, похоже, старый именно это и хотел услышать. Как всегда. Парень перевел взгляд с Весельчака на художника, пытаясь рассмотреть выражение его лица. Тот улыбался.

- ... Эти существа. Они изобрели целую кучу всего для удобной жизни, - описывал свое видение Весельчак. - Выстроили уровне дороги, чтобы можно было быстро передвигаться в своих железных ящиках на колесах. Придумали тысячи правил для поддержания порядка, множество способов развлечений и еще ... черт знает сколько всего ...

Весельчак перегнулся через невысокий парапет, глядя вниз:

- Они ... - и запнулся, то там заметив.

... По отвесной стене прямо на него надвигалась странная тень. Уже через секунду стало видно какой-то резко очерченный силуэт. Это что-то цеплялось за выступления оконных рам, балконов, неровностей в стене и перебирала конечностями со скоростью и ловкостью насекомого. Зрелище было абсолютно нереальным. Всего через две секунды это уже настолько близко, что Весельчак мог различить глаза - две бездонные шахты, которые идут в глубину чужого плохого мира - у них таилось какое-то нечеловеческое торжество.

- Господи ... - судорожно выдохнул Весельчак, уставившись в монстра, который приближался. - Господи! .. Это! .. Это! ..

За этими словами старый художник и Задумчивость увидели, как дикая неведомая сила рванула Весельчака с крыши и потянула вниз. Парня словно и не было. Онемев, они слушали его затихающий крик. Затем тишина. И больше ничего. Кроме тоскливого завывание ветра ...

Больше ничего.

Не решаясь поверить в то, что произошло, замыслами и художник ошеломленно переглянулись.

- Нет ... - глухо выдавил замысел. Его лицо стало похожим на угольный рисунок, выведенный на белой стене.

Когда его взгляд вернулся к месту, где недавно стоял Весельчак, ему показалось, что чьи-то холодные пальцы осторожно ощупывают его живот изнутри ... Там, у парапета, поднимался темный силуэт. Их разделяло каких-то пять-шесть метров. На мгновение в Замыслы появилась надежда, что ... Но эта странная фигура вовсе не походила на Весельчака ..

Тот, кто стоял у парапета, сделал к ним один шаг - его движения напоминали попытки эпилептика двигаться плавно во время приступа - и остановился, будто раздумывая.

Затем раздался резкий скрежет, выдать который был не способен ни одно живое существо.

- Это не он ... - вскрикнул от ужаса замысел. - Это ... кто-то другой ...

- Ценевин! .. - безумно скрипучий голос снова заставил обоих людей вздрогнуть.

Если бы старый художник имел такой же острое зрение, как его ученик, то чудовище, возникло в нескольких шагах перед ним, вызвало бы у него ужас. Но старый видел только темную фигуру на фоне огней города. Он бросил взгляд на застывшего, словно каменная скульптура, ученика, видел больше, и пошел к неизвестному.

- Кто вы? Что происходит?

Еще один шаг навстречу ...

- Где мальчик?