Доносчики в истории России и СССР

В результате наблюдения за Пастернаком установлено, что ряд лиц из числа его близкого окружения также не разделяет точки зрения советской общественности и своим сочувствием в известной мере подогревает озлобленность Пастернака…»

Двадцать седьмого февраля вопрос о Пастернаке обсуждался на Президиуме ЦК с участием Шелепина. Присутствовал и генеральный прокурор Руденко, ранее предлагавший выслать Пастернака из страны. Идею выслать поэта из страны Хрущев отверг. Предложил другое: «Предупреждение от прокурора ему сделать и сказать, что, если будет продолжать враждебную работу, будет привлечен к ответственности». В Генеральной прокуратуре Пастернаку пригрозили привлечь к уголовной ответственности по статье 64—1 УК — измена родине, если он будет продолжать встречаться с иностранцами.

Интерес органов госбезопасности к Пастернаку не угас и после его смерти в ночь с тридцатого на тридцать первое мая 1960 года. Теперь он приобрел меркантильный характер. Решался вопрос о его наследстве. Сам поэт под давлением властей не смог получить ни копейки из гонораров, выплаченных ему за рубежом. После его смерти родные оказались в бедственном положении и рассчитывали на эти гонорары, но государство само не прочь было распорядиться его деньгами. Двадцать второго сентября шестьдесят первого года Шелепин сообщил в ЦК: «По имеющимся в Комитете госбезопасности неофициальным данным, в банках ФРГ сосредоточено около 8 миллионов марок, в банках Англии — 100 тысяч фунтов стерлингов, в банках ряда скандинавских стран — 108 тысяч шведских крон… Комитет госбезопасности полагает целесообразным поручить Инюрколлегии принять меры по введению жены Пастернака Пастернак З.Н. в права наследования, что даст возможность получить указанную валюту в фонд Государственного банка СССР»^{200}.

Если в конце 30-х годов «инженеры человеческих душ» и другие «сознательные граждане» поносили в газетах Троцкого, Бухарина или Мейерхольда и каждый обличитель подписывал свой персональный донос, то через тридцать пять лет технология групповых доносов усовершенствовалась. Теперь творческая интеллигенция стала писать скопом и скопом же подписывать один общий донос. Такой групповой донос сорока академиков с осуждением А.Д. Сахарова был опубликован в газете «Правда» 29 августа 1973 года. После его публикации как по команде хлынул шквал других групповых доносов, поливающих грязью и осуждающих опального академика:

— «Мы, представители многотысячного коллектива рабочих Автозавода имени И.А. Лихачева, как и все люди труда нашей страны, возмущены и решительно осуждаем…»;

— «Мы, хлеборобы, единодушно поддерживаем осуждение Сахарова крупными учеными нашей Советской Родины…»;

— «Казахские ученые возмущены поведением академика Сахарова…»;

— «Мы, советские ученые-медики, оскорблены поведением академика А.Д. Сахарова…»;

— «Мы, члены Академии художеств СССР, целиком поддерживаем протест…»;

— «Ознакомившись с письмом членов АН СССР, опубликованном в газете “Правда” от 29 августа, мы, советские композиторы и музыканты, целиком присоединяемся к их оценке…»;

— «Мы, механизаторы тракторной бригады ордена Ленина колхоза имени XX съезда КПСС Новоукраинского района Кировоградской области…»;

— «Мы, доменщики Магнитогорска…»;

— «Коллектив нашей бригады с возмущением узнал о поведении академика Сахарова…»;

— «Я и мои товарищи по труду прочитали письмо выдающихся советских ученых — академиков по поводу недостойных действий академика Сахарова…»