Доносчики в истории России и СССР

Когда Возницын вернулся из Польши в Москву, его отношения с женой еще более обострились. Елена Ивановна злобилась на «немалые мучительства» и «нестерпимые побои», учиненные ей благоверным. К тому же она опасалась остаться без средств в случае развода. Так или иначе, у нее были все основания избавиться от супруга. Поэтому в доносе, поданном 4 мая 1737 года в канцелярию Московского Синодального правления, Елена Ивановна постаралась достаточно полно описать все «преступления» мужа. В доносе говорилось, что муж ее, Возницын, креста нательного давно не носит, и вообще, «оставя святую православную греческого исповедания веру, имеет веру жидовскую и никаких господских праздников не почитает. И в страстную седмицу употреблял себе в пишу пресные лепешки и мясо баранье….А оной же муж в молитву имеет по жидовскому закону, оборотясь к стене… Он жидовский шабас содержал и мыслил тем умаслить Бога, живность по жидовскому закону резал… Опресноки по жидовскому закону пек и ел». И из семейной, передававшейся из рода в род «Псалтыри Доследованной» с изображением Спаса нашего Иисуса Христа и прочих святых злодейски страницы вырвал, а иные гравюры кощунственно подскоблил. Носил с собой какую-то жидовскую молитву и никогда с ней не расставался. Сообщила она и о разрушенной часовне, и о надругательстве над иконами. Но, главное, муж ее «от жидов обрезан, а больше из тех жидов имел он дружбу с жидом Ворохом Глебовым». При этом в доносе Возницына сообщила неопровержимое доказательство его еврейства: «до отъезда (в Польшу) повреждения (у него) не видала, а после приезда повреждение на тайном уде усмотрела, да и потому обрезан и явно себя изобличает». Еврейство Возницына подтвердил и один из его слуг, показавший, что барин заставлял его молиться «по-жидовски». Бывший духовник Возницына, московского Благовещенского собора священник Михаил Слонский, показал, что он годами не исповедуется и не причащается и что вместо слов раскаяния услышал от сего раба божьего беззастенчивую проповедь жидовства. Александр распространялся о том, что «знает, как Бог нарицается различными именами еврейскими, да еще знает, как похвалы его Бога поеврейски хвалят и величают, и что значит имя ангел, и что аллилуйя, и что аминь, библия, вседержитель, и как псалтырь прямо сказать знает». Он также дал православному пастырю «жидовскую молитву своеручного ж их писания».

Делу о «совращении отставного капитан-поручика Александра Артемьева сына Возницына в жидовскую веру откупщиком Ворохом Лейбовым» был дан ход. «Преступников» схватили и препроводили в Санкт-Петербург с предписанием содержать в кандалах «под самым крепким арестом». Фигурантами по делу проходили 20 человек. Следствие вел начальник Канцелярии тайных розыскных дел генерал А.И. Ушаков под пристальным вниманием государыни, которая в этом богопротивном деле видела вопиющее беззаконие и опасность для Христовой веры. Особое внушение сделала Анна Иоанновна караульным: «Дабы (сии преступники) от жидов каким воровским способом или происком выкрадены или через взятку перекуплены не были!»

Все крепостные Возницына подтвердили то, что барин их и богохульные речи говорил, и иконы не почитал, а Сашка Константинов вспомнил, как в Дубровне сын Лейбова, Меер, ему сказал: «как де твой помещик обрежется, то де будет у нас великое веселье». Тем самым факт обрезания слуга прямо подтвердил. Возницын поначалу отвергал все обвинения и не каялся ни в чем, «учинив умышленное запирательство». Однако после того как заплечных дел мастера на дыбу его подняли, признался в том, что обрезание «учинил по своевольному желанию» и «о содержании Жидовского закона присягал», и «произносил важные и Церкви Святой богохульные слова». Только одно последнее деяние считалось страшным каноническим грехом и каралось самым суровым образом. В 1-й главе 1-го пункта Соборного уложения 1649 года, действовавшего и в первой половине XVIII века, было сказано: «Будет кто иноверцы или и Русской человек возложит хулу на Господа Бога и Спаса нашего Иисуса Христа или на родившую его Пресвятую Владычицу нашу Богородицу и Приснодеву Марию, или честный крест, или на Святых его угодников, и того богохульника, изобличив, казнити, сжечь».