Донские перекаты

Что касается наступления наших войск под Ленинградом и на юго-западном направлении, то там наши войска стоят перед серьёзной обороной противника. Без наличия мощных артиллерийских средств они не смогут прорвать оборону, сами измотаются и понесут большие, ничем не оправданные потери. Я за то, чтобы усилить фронты западного направления и здесь вести более мощное наступление.

– Мы сейчас ещё не располагаем материальными возможностями, достаточными для того, чтобы обеспечить наступление всех фронтов, – заметил Н. А. Вознесенский (председатель Госплана СССР, член Государственного Комитета Обороны. – В. С.).

– Я говорил с Тимошенко, – сказал И. В. Сталин. – Он за то, чтобы наступать. Надо быстрее перемалывать немцев, чтобы они не смогли наступать весной.

И. В. Сталин спросил:

– Кто ещё хотел бы высказаться?

Ответа не последовало.

– Ну что ж, на этом, пожалуй, и закончим разговор.

Выйдя из кабинета, Б. М. Шапошников сказал:

– Вы зря спорили: этот вопрос был заранее решён Верховным.

– Тогда зачем же спрашивали моё мнение?

– Не знаю, не знаю, голубчик! – сказал Борис Михайлович и тяжело вздохнул».

Директива о наступлении была отправлена штабам 7 января. В неё были внесены дополнения по продолжению контрнаступательных действий по оттеснению немецких войск, продолжавших вести бои на территориях, близких к столице.

Если вы не обратили внимания на характер задач, которые Верховный Главнокомандующий поставил перед Красной Армией, то я подскажу. В грандиозных наступательных планах задействованы сразу 8 фронтов, не считая Балтийского и Черноморского флотов. И у каждого фронта, в свою очередь, задания многоцелевые. Будто и не было года войны, и армии вступают в запланированные сражения новёхонькими, полносоставными, не обескровленными в предшествующих боях. Благо было бы, если бы так распорядился войсками Гитлер, который любил объять необъятное. Но и Сталин на этот раз забыл, что за двумя зайцами погонишься – ни одного не поймаешь. А тут уже не два, а целое заячье семейство, к тому же не менее прыткое, чем ушастики, не способные защитить себя, знающее, как дать отпор утратившему чувство меры охотнику.

Результат был легко предсказуем.

Парадоксальность директивы Ставки Верховного Главнокомандования от 7 января, о чём не подумал Сталин, увлечённый грандиозностью замысла, а генштабисты не обратили на это внимания, в том, что «дополнительное задание» «нерадивому ученику», в роли которого оказались армии западного направления, превышало его возможности. Поэтому он мог надолго оказаться в «хвостистах». Так и случилось с Западным фронтом, когда началось сталинское скоропалительное шоу. Подчищать «огрехи», оставшиеся после Московского сражения, вытесняя фашистские войска в регионы, смежные со столичной областью, оказалось делом нелёгким. Гитлеровцы прочно засели в основательно оборудованных сооружениях, подготовленных советскими войсками на подступах к Москве, и за время многомесячных боёв успели создать собственные, мало в чём уступавшие советским.

Наступление, начавшееся 9 января, проходило со скрипом. Ставка настаивала на том, чтобы «попутно» или, если угодно, «параллельно», как принято говорить в нашей армии, не только «зачищала» подмосковную территорию, но и направила свои усилия – простенькое дело! – на окружение ржевско-вяземской группировки противника, которую Жуков с Коневым (уж какие, казалось бы, удалые полководцы!) не смогли выбить с «ржевского выступа» ещё в 1941 году, до наступления немцев на Москву. А почему, в своих мемуарах они умолчали. Помимо этого, Западный фронт силами 20-й армии прорывал оборону врага на реке Лама, где более тысячи лет назад наши предки перетягивали волоком свои суда на Волгу, откуда и появился Волоколамск.

Ставка торопила Конева, чтобы овладеть Ржевом до 12 января, не прекращая и других боёв, которые должны были стать завершающим этапом битвы под Москвой, официально завершённой. Ржев взять не удалось. Более того, продвинувшись на несколько десятков километров, наши войска 15 января вынуждены были перейти к обороне.

Иосиф Виссарионович продолжал верить, что выдохшиеся фашисты не способны на активное противодействие, и настойчиво требовал не прерывать наступательных операций на всех направлениях. Чтобы помочь Калининскому и Западному фронтам, он приказал командующему воздушно-десантными войсками генералу Глазунову не позднее 21 января выбросить 4-й корпус юго-западнее Вязьмы с задачей перерезать основные коммуникации противника между Вязьмой и Смоленском и не допустить его отхода на запад, то есть уничтожить.