Донское казачество позднеимперской эпохи. Земля. Служба. Власть. 2-я половина XIX в. – начало XX в.

Согласно имперскому законодательству в интерпретации известного дореволюционного правоведа АД. Градовского, «должность генерал-губернатора замещается лицом, пользующимся особенным доверием императорского величества. На этом основании генерал-губернаторам предоставляется право представлять непосредственно на высочайшее усмотрение «о всех тех предметах, кои они признают нужными и необходимыми». Генерал-губернатор может получать высочайшие повеления непосредственно по делам, относящимся до вверенного ему края. На нем же лежит обязанность приведения этого повеления в исполнение, причем он обязан только довести до сведения министров и главноуправляющих как о высочайшем повелении, так и о мерах, принятых к его исполнению. При этом никакая новая мера или особое распоряжение, относящиеся до края, вверенного генерал-губернатору, не принимаются иначе, как по предварительному истребованию соображений и заключения генерал-губернатора»²⁰⁵.

Перестановки на Дону в 1865–1866 гг. вряд ли похожи на простую операцию по безобидной смене «почтенного ветерана», как изобразил это Д.А. Милютин в своих воспоминаниях. На наш взгляд, это была осознанная акция, предпринятая для наделения представителя высшей власти в казачьем крае более широкими полномочиями с одновременным уменьшением контроля со стороны Военного министерства. Известно, что взгляды Д.А. Милютина, «стойкого противника сословных привилегий», на многие вопросы внутренней политики разделялись далеко не всеми в правительственных кругах. Интересы империи, в его понимании, всегда стояли выше интересов окраинных элит – остзейских, донских и пр. Действия Военного министерства на Дону в начале 1860-х гг. привели к кризису лояльности со стороны донского казачества. Для укрепления и так исконно присущей простым казакам веры в монарха была использована упомянутая высочайшая грамота, гораздо сложнее было вернуть расположение казачьей элиты. Именно такая задача, на наш взгляд, и была поставлена перед Александром Львовичем Потаповым (1818–1886), возможно, В.А. Долгоруковым, если не самим Александром II. Генерал-губернаторские полномочия позволяли это сделать, не стесняясь рамками курса, проводимого Военным министерством в отношении казачьих войск.

С этой точки зрения и следует рассматривать результаты атаманской деятельности А.Л. Потапова. Тем не менее назначение А.Л. Потапова – это вряд ли проявление мягкости в отношении донской фронды. Начиная от фамилии атамана и заканчивая подробностями его служебной биографии, все свидетельствовало о том, что новый начальник края был далеко не миротворец. Прадед А.Л. Потапова обер-комендант крепости Святого Дмитрия генерал-майор И.А. Потапов являлся усмирителем донского казачества времен Е. Пугачева, сам Александр Львович в 1860–1861 гг. занимал должности петербургского (исполнял дела) и московского обер-полицмейстера, а с 1861 по 1864 г. – и. д. начальника штаба корпуса жандармов и управляющего Третьего отделения С. Е. И. В. канцелярии. Анонимные критики деятельности следующего атамана М.И. Черткова о Потапове отзывались как о «деспоте, но умном человеке и замечательном труженике»²⁰⁶. Маленького роста, с женскими руками и польской кровью в роду, А.Л. Потапов был настоящей грозой для местного чиновничества. В июле 1867 г. он инициировал сенаторскую ревизию войсковой администрации, был даже издан указ по этому поводу²⁰⁷, но почти сразу же Александр II его отменил²⁰⁸. Данное решение объяснялось тем, что «сенаторская ревизия – факт небывалый в этом крае, приравнивая его к прочим губерниям империи, поселит опасения в умах населения, расположенного видеть во всяком правительственном распоряжении посягательство на привилегии, приобретенные боевыми заслугами и которыми оно столь дорожит»²⁰⁹. Редакция первой частной газеты в ЗвД «Донской вестник» отмечала, что А.Л. Потапов «строго держался идеи полного права собственности»²¹⁰, и прочно связывала с его именем принятый в 1868 г. закон о праве продажи донских помещичьих имений иногородним (1868), а также готовившийся закон о передаче срочных участков земли в потомственную собственность казачьих офицеров. За три года потаповского атаманства были заложены основы многих будущих преобразований на Дону – от судебной и земской реформ до ликвидации выборного способа формирования чиновного состава войскового правления. Отчет о своей деятельности на Дону А.Л. Потапов издал в г. Вильно²¹¹, уже будучи виленским генерал-губернатором²¹², тем самым сделав его единственным среди других атаманских отчетов, опубликованных только в Новочеркасске.