Допеть до победы! Роль песни в советском обществе во время Второй мировой войны

Весь пережитый опыт потенциально хранится в памяти. Только не в определенном участке мозга, потому что мозг не является складом. Точнее будет сказать, что воспоминания кодируются с помощью групп нейронов, которые получают стимул определенной силы и объединяются в конфигурации определенной формы, а затем позволяют отыскать воспоминание и проиграть его в нашем мысленном театре.

Чем уникальнее контекст, тем прочнее связь. Мышление, музыка, память и эмоции связаны между собой: «Музыка связана с жизненными событиями, а те связаны с музыкой» [Levitin 2006: 160–161].

Таким образом, при мысли о событиях, людях, эмоциях, связанных с войной, в сознании переживших войну могут возникать песни того времени. И наоборот, звучание песни военного времени может воскресить в памяти связанные с ней события или эмоции. Как эти воспоминания и эмоции будут оцениваться – положительно или отрицательно, – зависит, разумеется, от контекста ситуации и личности человека.

Музыкотерапия возникла после Второй мировой войны в процессе оказания помощи лицам, пережившим психологическую травму. Основной принцип музыкотерапии, сформулированный Даниэлем Шнеком и Доритой Бергер, заключается в том, что музыка и ее составляющие: ритм, мелодия, темп и т. д. – оказывают прямое и поддающееся измерению влияние на биологические системы человека. Если система подвергается травмирующему воздействию, то с физиологической точки зрения в ней происходят биологические изменения, которые при длительном воздействии могут угрожать жизнеспособности системы. Этот процесс является обратимым, указывают Шнек и Бергер: «В организме, который стремится к непрерывному функциональному подкреплению, запускаются адаптивные реакции, что получило название физиологической вовлеченности» [Schneck 2006: 20].

Музыка является инструментом, который запускает процесс «вовлеченности». Различные составляющие музыки оказывают прямое и разнообразное воздействие на ряд систем. Исследования демонстрируют, что музыка может оказывать на все биологические системы тела самое разное влияние: возбуждать, тормозить, успокаивать, стимулировать, исцелять. Согласно Шнеку и Бергер, «между музыкой и телом существует уникальная симбиотическая связь, независимая от сознания» [Schneck2006:24; Ball 2010:245]. Таким образом, солдат, певец или пациент, слушая музыку, участвуют в терапевтическом процессе, даже если этого не осознают. Музыка «напрямую стимулирует телесные механизмы самоисцеления и / или адаптации» [Schneck 2006:26]. Следовательно, когда солдат слушает военную песню – даже после окончания войны, – он успокаивается, его тело хотя бы на короткое время избавляется от напряжения и возникает эффект вовлеченности.

«Если событие происходит неоднократно, то организм привыкает к нему, так формируется цепь условного рефлекса. Нервная система помнит, каким образом и как часто она реагировала на определенный стимул» [Schneck 2006: 104–105]. Нет оснований полагать, что солдаты на фронте хотели слушать песни, а не марши или призывы бить фашистов просто потому, что они и без того помнили, чем тут занимаются, и не нуждались в напоминаниях. По всей видимости, физиологический эффект маршей и бравурных мелодий дополнительно стимулировал те биологические системы, которые и без того функционировали с перегрузкой, и сильнее закручивал спираль страха, создавая угрозу для выживания. Солдаты неосознанно чувствовали, что подобные произведения не оказывают благотворного действия ни на тело, ни на душу.

Таким образом, когда бригада артистов давала концерт, музыка воздействовала на слушателей благодаря различным своим составляющим. Солдаты после боя страдали от перенапряжения, боли, усталости. Музыка лирическая, успокаивающая, подчас легкомысленная переводила их в противоположное состояние, снимая стресс и страх. Люди просто плакали или смеялись и не осознавали при этом, что их организм оздоравливается, приходит в равновесие, восстанавливает иммунитет. Болл отмечает, что «музыка может влиять на иммунную систему, усиливая выработку белков, которые борются с микробными инфекциями» [Ball 2010: 245]. Когда после войны человек слышал эти песни, включалась «память тела», и оно реагировало теми же физиологическими изменениями, которые в свое время положительно влияли на самочувствие и воспринимались как сигнал того, что «стало лучше», в результате чего связь с песней подкреплялась вновь и вновь.