Доплыть до Каталины

— Фирма зарегистрирована в соответствии с законами штата и государства, но при этом она как бы организована по принципу матрешки. Ее штаб-квартира находится в офисном здании в Ла Гиенега. Они занимают верхний, шестой этаж площадью примерно две тысячи квадратных футов.

— Не очень представительно, не так ли? А у них есть другие офисы?

— Всего один, в Тиджуане, в Мексике.

— Довольно странно.

— Что действительно странно, так это то, что небольшой офис имеет сорок телефонных линий, в том числе специальные линии для ускоренных модемных переводов.

— Сильно смахивает на контрабандное предприятие, — сказал Кэйбл.

— Тебе доводилось когда-либо слышать о контрабандных операциях фирмы, зарегистрированной в соответствии с государственными и штатными законами, и в качестве организации широкой сферы финансовых услуг? — спросил Грант.

— Нет, не доводилось, — ответил агент ФБР.

— И мне тоже, — сказал Стоун. — Все это похоже на отмывание денег, особенно когда речь идет о Мексике.

— Вот это разговор! — оживился Кэйбл. — Я обожаю тему отмывания денег!

— Девушка Барона говорила, что он часто бывает в Мексике, — сказал Стоун. — Как насчет самого Барона? На него заведено дело?

— Два ареста в подростковом возрасте в Нью-Йорке за подделку номерных знаков.

— Тогда он замазан, — сказал Кэйбл. — Почему бы, не поставить его телефоны на прослушку?

— Хорошая мысль, — заметил Стоун, — но, думается, есть кое-что более интересное, чем Барон и его фирма.

— Что, например? — спросил Кэйбл.

— Приходилось слышать об Абалоне Фишерис?

— Да. Холдинговая компания, не так ли?

— Верно, но кто держатель акций?

— Кто же?

— Двое парней, один из которых — Дэвид Стармак. Второй — Онофрио Ипполито.

— Ипполито, глава Сэйф Харбор Банка?

— Именно. Абалоне владеет двадцатью с чем-то процентами Сэйф Харбор и почти всей Финансовой Службой Барона.

— Это становится все более интересным, — заметил Кэйбл.

— Ты когда-либо слышал имя — Стармак?

— Не думаю.

— Он — не имеющий практики адвокат, сын человека, который был в дружеских отношениях с Мейером Ланским. По бумагам он чист, но тесно связан с профсоюзами, особенно Тимстерсов.

— И этот Ипполито с ним в деле? Я имею в виду, что Ипполито имеет незапятнанную репутацию.

— Этот незапятнанный гражданин, — сказал Стоун, — не далее, как вчера распорядился меня убить. — Он поведал Кэйблу свою историю.

— Ты прежде встречался с Ипполито?

— Всего один раз. Мы с ним вместе ужинали.

— И ты уверен, что именно он звонил тебе по телефону?

— Да.

— Черти что!

— Что тебя беспокоит? — спросил Грант.

— Вот какое дело, — начал Кэйбл. — Я могу лично заглянуть в Финансовую Службу Барона — проверить директоров и служащих. Если хотя бы на некоторых из них имеются записи в картотеке, я могу сделать запрос на прослушку. Но я не могу пойти напролом на Сэйф Харбор или на Абалоне без гораздо более высокой поддержки, а для этого нужны очень веские свидетельские показания.

— Если фирма Барона окажется запятнанной, разве ты не сможешь взяться за Абалоне?

— Может быть, в зависимости от того, насколько запачканной она окажется, но, если Ипполито и Стармак — одна шайка-лейка, они, скорее всего дистанцируются от Барона. Будет трудно пригвоздить их всего за одну грязную операцию. Скорее всего, они все свалят на Барона. Могу поспорить, что он не подчиняется ни одному из больших боссов. Кто-то должен быть между ними прослойкой.

— Как насчет рейда на Винни Дели? — спросил Стоун у Гранта.

— Операция назначена завтра на два часа дня.

— Хорошо. У тебя есть персональная санкция на арест Винни?

— Да. Правда будет большой удачей, если он попадется нам именно там.

— На твоем месте я бы установил «хвост» за ним еще до начала рейда. Если его предупредят, он сбежит.

— Согласен.

— Погоди, — сказал Кэйбл, — причем здесь рейд на притон? Как это все связано?

— Винсент Манкузо, владелец магазина деликатесов, где находится притон, работает на Ипполито, — ответил Грант.

— Непосредственно?

— Ага.

— Ну, если вы сумеете предъявить ему обвинение в контрабанде, может, это поможет завербовать Манкузо.

— Сильно сомневаюсь, — заметил Грант. — Он признается и сядет в тюрьму, а Ипполито позаботится о нем.

— А что, если ко всему добавить попытку убийства? Манкузо со своим дружком пытались меня убить, — заявил Стоун.

— Я думал, что ты хочешь оставаться мертвым.

— Скажи, что у тебя есть свидетель, и сообщи название яхты. Это не будет отъявленной ложью.

— Может, клюнет, кто знает? Мне хочется иметь что-нибудь по-настоящему серьезное, чтобы сразить его. Жаль, что убийство не состоялось, а то бы мы могли угрожать ему смертным приговором, чтобы заставить разговориться.

Стоун рассмеялся.

— Нет уж, не хотел бы я отдать за это жизнь! — Он о чем-то задумался. — Постой! Манкузо же не знает, что убийство не состоялось. Предъяви ему обвинение в убийстве.

— Я не могу делать это, зная, что ты жив.

— Хорошо, не предъявляй ему это обвинение, но скажи, что ты собираешься его допросить.

— Может, стоит попробовать, но он потребует адвоката, как только мы привезем его в полицейский участок.