Дополнение к «Упразднению работы»

2) Если работник занят более чем на одной работе – вдумайтесь – учитываются только часы, проведённые на основной работе! Очевидно, что наиболее перегружены те, у кого несколько работ. И количество таких рабочих только увеличилось. Это одно из главных обстоятельств с тех пор как я впервые написал на эту тему. Но рабочие часы этих перерабатывающих людей не учитываются должным образом.

3) Если вы думаете, что всё вышеописанное – вопиющее жульничество, то худшее я приберёг напоследок. Одной из основных тенденций в положении работников полного дня являются дополнительные рабочие часы. Другой впечатляющий рост зафиксирован в сфере неполной занятости, в основном среди людей, не могущих найти работу на полный день. Это совершенно разные категории работников. Но что делает правительство? Оно суммирует часы загруженных работой людей с рабочими часами людей с неполной занятостью, берёт среднюю величину и объявляет, что люди работают, в среднем, в обычном графике, а в некоторых случаях даже меньше. Для государства два неправильных минуса дают плюс или всё приводится к общему знаменателю…

В заключение, или закрывая эту тему, я хотел бы обратить ваше внимание на один аспект «Упразднения работы», который, кажется, никто не заметил. Это не совсем явное анархистское эссе. На самом деле, я упомянул там анархизм лишь один раз, да и то не в совсем выгодном свете. Я написал, что «… все старые идеологии по сути консервативны, так как верят в труд. Некоторые из них, такие как марксизм и большинство разновидностей анархизма, верят в труд особенно страстно, потому что не верят больше почти ни во что».

Когда я упомянул авторов, которых посчитал там уместными, я назвал таких анархистов как Кропоткин, Пол Гудман и даже Мюррей Букчин. Но я не определял их как анархистов. В 1985 году на анархистов я был очень зол. В тот момент Крис Карлссон и его коллеги, марксистские головорезы из «Переработанного мира», выжили меня из города.335 Большинство местных анархистов, за исключением Лоуренса Ярача, или заигрывали с «Переработанным миром» или отводили взгляд в сторону. Некоторые из них до сих пор так делают. Прошло много лет, прежде чем я снова стал называть себя анархистом.

И всё же «Упразднение работы» является анархистским эссе. Большинство анархистов понимают, что государство возникло не на пустом месте. Государство связано с определёнными общественными формациями. Так же и анархия. Большинство анархистов понимают, что нельзя упразднить государство без упразднения капитализма. Это правда, но я развил аргумент глубже. Я сказал, что нельзя упразднить государство без упразднения работы.

Я не был первым анархистом, определившим отмену работы как анархистский вопрос. На меня повлияли сочинения Джона Зерзана 1970-х годов о бунте против работы, которые в конечном счёте предполагали её упразднение. При этом Джон не называл себя анархистом. Поэтому, наверное, всё-таки именно я определил работу как основной анархистский вопрос. Я заставил даже таких защитников работы как анархо-синдикалисты и платформисты336 не просто принимать её как должное, но именно защищать. Они смеются над идеей нульработы вместо того, чтобы опровергнуть её, и поэтому идея остается неопровергнутой. Естественно, это означает, что всё больше людей будут соглашаться с ней. За последние двадцать лет я получил поразительно малое количество серьёзных и умных критических отзывов. И я не уверен, что хоть один из них исходил от анархистов.

Мне нравится думать, что после моего эссе анархистская мысль перестала быть прежней и никогда уже таковой не будет. В любом случае, оно не обременено авторским правом, так что это мой подарок всем вам.