Дополнительное расследование (т.2)

Пока этот маленький шпион опять не бабахнул, я к нему шагнул, поймал за шкирку и пистолет отобрал. Сунул к себе в карман и тогда к взрослому наклонился. Тронул его за плечо, чувствую — под пальцами мокро. Попробовал на спину перевернуть. И обмер — не человеческое у него лицо было. Вот, на них похож, — дядя Саша кивнул на своих подопечных. — Только больше. Тут я только понимать начал, на что наткнулся. Это ведь «летающая тарелка» к нам в лес упала. — Дядя испытующе посмотрел на Егора с Денисом — не улыбаются ли недоверчиво? Но те сидели молча, внимательно слушали и машинально поглаживали зверьков на руках. Зверьки жмурились — видимо, нравилось.

«Вот чёрт, — думаю, — вляпался! Час от часу не легче! Не шпионы, так инопланетяне». Но надо что-то делать. Приподнял я этого зверя, поволок наружу, на свет. Он не тяжёлый был и ниже меня ростом. Вытащил, понёс к нижнему краю «тарелки». Смотрю, а в борту дырища здоровенная пробита, провода из неё торчат, трубки, горелым пахнет, и в глубине шевелится какая-то зелёная масса, вспухает потихоньку. Очень мне это шевеление не понравилось.

Снёс я его вниз, снял тулуп свой, кинул на снег и его уложил. Тут только разглядел, что он весь мехом покрыт, и это совсем не комбинезон, как мне поначалу показалось. И грудь помята. Ударился, видимо, когда «тарелка» упала. Стал я у него пульс искать, не нашёл. Сердце слушаю — тоже ничего. Оглянулся — батюшки! — а вокруг, кроме того, что в меня стрелял, ещё десяток. Сами выбрались и вниз слезли. Я окончательно растерялся. Ведь все один меньше другого. Ясно ведь — дети.

Попробовал я ещё сердце послушать у старшего. Не стучит. Тогда поманил одного пацана пальцем, тот подошёл, я у него послушал. Нет, нормально всё, есть стук. Видимо, умер их старший. Вспомнил я про зелёное шевеление и решил на всякий случай ребятишек подальше отвести, а потом уже за мёртвым возвращаться. А то рванёт эта «тарелка», и от всех нас одни воспоминания останутся.

Встал, двух самых маленьких на руки подхватил, остальным скомандовал: «За мной!» — и пошли мы.

Однако она не сама взорвалась. Метров двести мы отошли, я оглянулся — и вижу, как с неба быстро так опускается, да нет, падает какой-то шар огненный. Вот ты видел когда-нибудь шаровую молнию? Не в кино, а в жизни? Тот шар на неё похож был, только побольше, наверное, с метр в диаметре. Исчез он за деревьями, и тут взрыв. Сильный, тёплым воздухом дохнуло, и с деревьев снег посыпался.

Ребята в кучу сбились, дрожат. Зима ведь, да и катастрофа эта — сильное потрясение. Мне страшно было, взрослому, а детям каково? Постояли, посмотрели на воронку. А вдруг ещё один такой шар свалится? Делать нечего, надо из лесу выбираться, замёрзнуть можно. Мой тулуп тоже пропал. Опять на руки взял маленьких, остальным говорю: «Стоять будем — ничего не выстоим. Давайте двигаться отсюда!» И пошли мы: я впереди, остальные за мной кое-как ковыляют. Холодно пацанам, сам вижу. Хотел привал сделать, костёр развести, да вспомнил, что нечем — спички в кармане тулупа остались. И пистолет инопланетный тоже. Всё сгинуло. Так и дошли без остановок. Пробрались незаметно в дом, уже темнело. Я печку растопил. Сел. И дошло до меня, какое дело я на себя взвалил. Никогда детьми маленькими не занимался. У нас с Аней как-то не получилось. Да и детишки-то не земные — инопланетные! Неизвестно, чем кормить, чем поить, как обхаживать!

С час вот так горевал, потом за дело взялся: проголодались ребята мои, по дому шныряют, на стол заглядывают. Рискнул — решил, что от молока и хлеба никому плохо быть не может. Да знаю я, что неправ был! — остановил дядя Саша нетерпеливый жест Егора. — Но что делать прикажешь? Не захватил ведь из «тарелки» ничего! Пришлось рисковать. Занял у соседей хлеба и молока побольше, налил, накрошил в миски, показал, как с ложками обращаться. Как навалились тут мои ребята на еду! Вы бы только видели!

Вот так и пошло с тех пор. Привыкли они к нашей пище, вреда от неё нет. Кстати, ты витамины-то привёз?

Егор кивнул:

— Привёз, привёз.

— Много?

— Да мне целый пакет передали. Он в сумке.

— Это хорошо. Надо будет после каши раздать понемножку. Ну, вот в общем-то и вся моя история. — Дядя удовлетворённо вздохнул, вытер лоб, вспотевший, словно от тяжёлой работы.

Егор смотрел на него, ожидал продолжения. Потом сказал:

— Не всё вы нам рассказали, дядя Саша.

— А что ещё? Вы что — не верите мне?

— Верим, конечно. Трудно не поверить, когда их видишь. Многое ещё не рассказали. Мы ведь посмотреть успели кое-что здесь. Ну, например, зачем меня вызвали?

— А, верно, забыл об этом. Прихворнул я тут. Продуло, наверное. Температура под сорок. Лежать бы надо, лекарства глотать. И не могу, за ребятами уход нужен. Решил помощника позвать. Только кого? Из села — не удержится, кого ни позови, раззвонит потом. Ребят замучают подглядками, и мне покоя не будет. Кроме того, не хочу я это дело афишировать. Тут я о тебе и вспомнил. Ты парень с образованием, поймёшь, что к чему, до молодых новое быстро доходит. И написал открытку. Только прошло уже всё, так, кашляю немного.

Егор изумился: