Дополнительный человек

Я не стал говорить об этом полицейскому. Я все еще плакал. Это были настоящие слезы, но теперь я также думал, что истерика поможет мне. Полицейский пожалел меня. Он не выписал штрафных квитанций, кроме штрафа за светофор и за буксировку.

Приехал грузовик и увез «паризьен». Я смотрел, как он исчезает, как его увозят, словно что-то мертвое. Я испытывал ужасное чувство вины, чувство краха, как будто совершил преступление.

Я шел по холоду домой, чувствуя себя опустошенным оттого, что отца нет в живых, хотя еще несколько секунд назад так не думал. Мой страх перед ним был абсолютно реальным.

Что за странный трюк я сыграл с собой. Я отчаянно желал, чтобы отец был сейчас в нашем старом доме и я мог позвонить ему. Я хотел услышать его голос. Хотел, чтобы он был жив, даже если бы он стал кричать на меня, даже если бы убил меня за то, что я разбил его машину.

Глава 11

После аварии я проснулся утром совершенно больным. У меня был жуткий кашель. Наверное, это был бронхит. Шок и прогулка домой по холоду сделали свое дело.

Я не позвонил на работу. У меня не хватило мужества. Я ждал, когда они сами позвонят и уволят меня.

Джорджу наверняка будет мало слов одной Мэри, и он свяжется с «Претти Брук», чтобы узнать, не был ли я раньше замечен в странном поведении. Мисс Марш подойдет к телефону и скажет: «Я застала его в учительской с бюстгальтером коллеги, надетым поверх спортивной куртки».

Джордж позвонил около одиннадцати.

– Луис, что случилось?

Я ничего не мог прочесть в его голосе.

– Заболел, – сказал я, полагая, что это ответ на все вопросы.

– У тебя ужасный голос. Но почему ты не позвонил?

– Прошу прощения. Я уснул. Думаю, у меня бронхит.

– Доктора вызвал?

Он дал мне номер своего врача. Джордж был бесхитростным человеком. Мэри ему ничего не сказала. Он звонил мне из чувства участия.

– Еще я попал в аварию, – сказал я.

– Когда?

– Вчера ночью.

– Что произошло?

– Чуть не врезался в мусорщика и въехал в светофор.

– Ты в порядке?

– Да, просто помял машину и проснулся с кашлем, бронхит.

Джордж велел мне оставаться дома столько, сколько нужно, и не возвращаться на работу, пока не буду чувствовать себя на все сто. Он был очень добр.

Я провалялся неделю. Сильно кашлял, тело болело. После аварии я был весь в синяках. Должно быть, стукнулся плечом о рулевое колесо, из-за пристежного ремня ныли ребра, палица, которая лежала на полу в машине, должно быть, ударила меня по правой лодыжке, потому что там был огромный сине-зеленый рубец. Я был в одном лице Дон Кихот и Санчо Панса после одного из многочисленных приключений.

Я позвонил в Еврейское общество слепых, и они приняли «паризьен» в качестве пожертвования, чтобы продать его на металлолом. Но сначала мне необходимо было встать с постели и добраться на такси до штрафной парковки в Вестсайде, чтобы снять номера и забрать свои личные вещи.

Я хромал между мертвыми машинами и думал, что когда-то они были новенькими и радовали своих владельцев, когда те отправлялись в путешествия. Я нашел свой бедный автомобиль, отодрал номера, вытащил бумаги из отделения для перчаток, а из багажника вынул отличную летнюю хлопчатобумажную шляпу, купленную в Принстоне в Английском магазине для молодых джентльменов.

На прощание я погладил разбитый кузов и сказал своему любимцу:

– Мне жаль, мне очень жаль.

Я в последний раз сел на водительское сиденье и немного поплакал, привалясь к рулевому колесу. Закрыв глаза, представил своих родителей, как они сидят в машине: отец за рулем, мама рядом с ним, я на заднем сиденье. Картина была предельно ясной.

«Это все, что я могу сказать об Америке»

Я забыл в машине между сиденьями упаковку с пленкой, которую мне отдала Сандра. Когда я понял это, вернувшись на Девяносто третью улицу, то, естественно, забеспокоился, вообразив, как зоркие люди из Еврейского общества слепых будут смотреть пленку и увидят меня в издевательско-соблазнительных позах. Зная мое имя и номер телефона, они могут отказаться от машины, потому что она принадлежит извращенцу.

Я решил вернуться обратно в Вестсайд, чтобы забрать пленку, но потом рассудил здраво, что никто ее не найдет. И подумал, что это даже хорошо, если мое уродство будет сокрушено прессом, словно враг мафии.

Авария произошла в среду, а к следующему четвергу я уже был готов вернуться к работе. Всю неделю я ожидал, что Джордж перезвонит и уволит меня, но он этого не сделал.

В ночь перед тем, как вернуться в «Терру», я проснулся около двух от кашля – я еще не совсем оправился от болезни. Вылез из постели, натянул халат и начал кипятить воду в чайнике. Я обнаружил, что, стоя над чайником и вдыхая пар, я переставал кашлять.

Я дышал над паром уже несколько минут, думая, что это также хорошо для моей кожи – тетушка устраивала себе паровые ванны, – когда услышал за дверью знакомое звяканье ключей. Генри никогда не мог найти нужный ключ. Он дома! Одна часть меня хотела закричать от восторга, а другая – спрятаться в ванной, как делает ребенок, охваченный эмоциями.