Доппель стори

Несмотря на то, что он не первый день использует дублей, Святослав двойникам всё ещё не доверял в полной мере. Поэтому он решил проконтролировать всё сам. Откинув голову на подголовник, он принял максимально удобную позу, для чего опустил спинку сиденья, словно для сна. Затем он закрыл глаза и через миг уже рулил телом дубля.

На пропускном пункте Святослав в теле дубля показательно держал левую руку на виду, он сжал её в кулак, демонстрируя краешек окровавленной ватки.

- Запер, - сказал он милиционерам, в душе надеясь на людскую лень, усталость и раздолбайство.

- Проходи.

Рядовой милиции махнул рукой, ему действительно было лень повторно колоть палец мужчины, которого только что лично проверил на принадлежность к пришельцам. Он не заподозрил ничего подозрительного, даже повторно документы не стал спрашивать, поскольку прекрасно запомнил агента, вызвавшего улыбку своей забывчивостью.

Звягинцев с трудом удержался от облегчённого вздоха. Хотелось шагать быстро, чтобы поскорее миновать постовых, но он сдержался, поскольку подобное привлекло бы к нему нездоровое внимание. Где находится кабинет подполковника, он прекрасно помнил, поэтому внешне спокойно шагал по мраморному полу. Чуйка продолжала вопить о грядущих неприятностях.

Глава 19

Звягинцев постучал в дверь кабинета руководителя.

- Войдите, - раздался оттуда едва слышный приглушённый мужской голос.

Звукоизоляция в помещении была на высоком уровне.

Святослав приоткрыл дверь и робко спросил:

- Разрешите, товарищ подполковник? Вы меня вызывали?

- Слава, проходи, присаживайся...

Карие глаза подполковника внимательно разглядывали посетителя. Лоб Петренко прочертила глубокая складка, лицо выражало раздражение. Святослав сел, он был напряжён и не ожидал ничего хорошего.

- Так и будешь молчать? - грубо спросил Петренко.

- Сергей Иванович, не знаю, что вы хотите от меня услышать, - произнёс Звягинцев.

- Эх, Слава, Слава... - протянул подполковник. - Что же ты меня так подставляешь?

- Не могу знать, товарищ подполковник, - вытянулся на стуле в струну Святослав. Его спина была напряжена.

- Хочешь сказать, что не знаешь, почему я тебя вызвал? - вкрадчиво вопросил Петренко, при этом за внешним добродушием можно было различить угрожающие нотки.

- Никак нет, товарищ подполковник!

Святослав придерживался старого как мир армейского принципа - солдат перед лицом командира должен иметь вид лихой и придурковатый, дабы разумением своим не смущать начальство.

Петренко медленно со скрипом открыл первый ящик стола и извлёк оттуда папку. На ней можно было разглядеть надпись 'Личное дело' и фамилию 'Звягинцев'.

- Вот тут, Слава, - вкрадчивым, не сулящим ничего хорошего голосом, продолжил подполковник, - твоё личное дело. На тебя поступила занимательная писулька. Не догадываешься, что в ней?

Святослав догадывался, что Ласка мог написать что угодно, но надеялся на лучшее, хотя умом понимал, что ожидать стоит худшего. Дабы не сболтнуть лишнего, он мотнул головой и твёрдо сказал:

- Никак нет, товарищ подполковник!

- Зря, очень зря... - покачал головой Петренко. - Я бы на твоём месте уже сквозь землю провалился бы. Если почитать эти каракули, то выходит, что ты, Слава, предатель Родины!

- Даже так?!

Святослав был крайне изумлён. Он ожидал многого, но чтобы его назвали предателем Родины, хотя он только и делал, что этой самой родине помогал, превозмогал себя и на протяжении последних дней ежедневно рисковал жизнью в борьбе с пришельцами и при добыче полезной информации. Удивительно было слышать нечто подобное.

- Да-да, - продолжил Петренко. - Во-первых, - загнул он палец на левой руке, положив правую ладонь на папку с личным делом Звягинцева, - ты использовал препарат, который обязан был сдать на склад.

- Ради спасения человеческих жизней! - тихо, но с гордостью произнёс Святослав. - В боевой обстановке все средства хороши для спасения вверенного личного состава, я не мог поступить иначе. Как бы после этого смотрел в глаза людям, зная, что мог помочь, при этом оказался паскудой, и не сделал этого?

- Тем не менее, Слава, ты нарушил приказ, причём письменный, за который ты расписывался, - продолжил подполковник. - Все зелья и вещи пришельцев положено сдавать на склад, и никак иначе поступать с ними ты не имел права.

Петренко сделал паузу и стал пристально сверлить взглядом подчинённого. Святослав недовольно поджал губы. Он считал, что поступил правильно, несмотря на всякие писульки и приказы. Сам побывав одной ногой в могиле, он не желал того же юным солдатам, которые жизни не видели. Мальчишки, которым и двадцати лет нет, они не заслуживали подобной участи, у них вся жизнь впереди.

- Понятно... - протянул подполковник безэмоциональным тоном, от которого по спине могли бы пробежать мурашки, если бы у тела дубля была подобная функция. - Ты даже не раскаиваешься... Но это не всё.

Петренко раскрыл папку и ткнул указательным пальцем правой руки в центр предпоследнего листа, после чего загнул второй палец на левой ладони.