Дорога

– Я знаю. Но все будет хорошо. Тебе обязательно повезет. Я это точно знаю. Мне лучше помолчать. А то опять кашель подступает.

– Не волнуйся, папа. Отдохни.

Мальчик расхрабрился. Ушел далеко от стоянки. Вернулся. Отец уснул. Он сел рядом под навесом из фанеры, смотрел на него. Закрыл глаза и попробовал поговорить с отцом. Слушал с закрытыми глазами.

Отец проснулся в ночи. Лежал, прислушивался. Мальчик сидел у костра, закутавшись в одеяло, наблюдал за ним. Стук капель. Меркнущий свет. Прошлые сны не исчезают при пробуждении. Снова стук капель. Свет излучала свеча, которую мальчик нес в медном помятом подсвечнике. Воск, застывший на камнях. Следы неизвестных существ в окаменевшем известняке. В том ледяном коридоре они пересекли невидимую черту, после которой уже нет возврата. Все, что стояло между началом и концом пути, – это тот огонь, который они сами несли.

– Папа, ты помнишь того маленького мальчика?

– Да, я его помню.

– Как ты думаешь, он выжил?

– Думаю, что да.

– Как ты думаешь, он заблудился?

– Нет. Он не заблудился.

– А я боюсь, что заблудился.

– Думаю, у него все хорошо.

– Но кто же ему поможет, если он заблудился? Кто спасет маленького мальчика?

– Доброта. Так было, и так будет.

В ту ночь он спал в обнимку с отцом. Проснувшись утром, обнаружил, что обнимает холодный окоченевший труп. Долго сидел около тела, плакал, а потом поднялся и лесом вышел к дороге. Вернувшись, опустился на колени возле отца, взял его холодную руку в свои и повторял его имя снова, и снова, и снова.

Три дня оставался с отцом, а потом вышел на дорогу, посмотрел туда, откуда они пришли, потом – в другую сторону. Ему навстречу по дороге шел человек. Сначала мальчик хотел спрятаться в лесу, но передумал. Стоял с револьвером в руке и ждал, пока тот подойдет. Все одеяла навалил на отца, сам промерз, ослабел от голода. Человек подошел поближе и остановился. Одет в серо-желтую лыжную куртку, на плече на кожаном ремешке висит дробовик дулом вниз, на груди нейлоновый патронташ с патронами. По всему – старый вояка, с бородой, с глубокими шрамами на лице, один глаз косит. Когда говорит или улыбается, рот немного перекошен.

– Где твой спутник?

– Умер.

– Это был твой отец?

– Да, это был мой папа.

– Сочувствую.

– Я не знаю, что мне дальше делать.

– Думаю, тебе стоит пойти со мной.

– А вы хороший?

Незнакомец опустил капюшон куртки. Длинные спутанные волосы. Посмотрел на небо. Будто там есть что-то интересное. Посмотрел на ребенка.

– Ага, я из хороших. Убери-ка свой револьвер.

– Я никому его не отдам. Ни за что.

– Мне твой револьвер не нужен. Просто не хочу, чтобы ты в меня целился.

– Ладно.

– Где твои вещи?

– У нас мало вещей.

– У тебя есть спальный мешок?

– Нет.

– Тогда что у тебя есть? Одеяла какие-нибудь?

– Я в них папу завернул.

– Покажи.

Мальчик не сдвинулся с места. Человек не сводил с него глаз. Опустился на одно колено, скинул с плеча ремень и, поставив дробовик на дорогу, оперся на него. Патроны в гнездах патронташа снаряжены вручную и залиты свечным воском. От человека пахнет дымом костра.

– Слушай. Сам решай. Мы тут поспорили, надо ли идти за тобой. Ты можешь остаться здесь со своим отцом и умереть или можешь пойти со мной. Если решишь остаться, держись подальше от дороги. Не могу понять, как вы вообще выжили. Будет лучше, если пойдешь со мной. Ничего плохого с тобой не случится.

– Откуда мне знать, что вы хороший?

– Согласен, не знаешь. Придется поверить мне на слово.

– Вы несете огонь?

– Чего я несу?

– Огонь.

– Ты малость чокнутый, что ли?

– Нет.

– Самую малость?

– Ну, может, чуть-чуть.

– Это ничего.

– Ну так как, несете?

– Что несу, огонь?

– Ну да.

– Да. Несем.

– У вас есть дети?

– Есть.

– А маленький мальчик у вас есть?

– У нас есть маленький мальчик и маленькая девочка.

– Сколько ему лет?

– Столько же, сколько тебе. Может, немного постарше.

– Вы их не съели?

– Нет.

– Вы людей не едите?

– Нет. Мы не едим людей.

– И я могу пойти с вами?

– Да, ты можешь пойти с нами.

– Хорошо, я пойду.

– Вот и хорошо.

Они пошли вглубь леса, и человек присел и стал рассматривать серую костлявую фигуру, накрытую листом фанеры.

– Это все ваши одеяла?

– Да.

– А чемодан? Твой?

– Мой.

Человек выпрямился, взглянул на мальчика.

– Почему бы тебе не пойти на дорогу и не подождать меня там? Я сам принесу одеяла и все остальное.

– А что будет с моим папой?

– А что с ним может быть?

– Нельзя же его так оставить!

– Можно.

– Я не хочу, чтобы его кто-нибудь увидел.

– Никого тут нет.

– Может, завалим его листьями?

– Ветер сдует.

– Тогда давайте укроем одеялом.

– Давай. Я укрою, а ты иди.

– Хорошо.

Мальчик ждал на дороге, и наконец человек вышел из леса, таща чемодан и перекинув одеяла через плечо. Покопался в одеялах, выбрал одно и протянул его мальчику.

– Закутайся, а то совсем замерз.

Мальчик хотел отдать ему револьвер, но человек велел оставить его себе.

– Ладно.

– Ты умеешь из него стрелять?

– Да.

– Отлично.

– А с папой что?

– А что мы еще можем сделать?

– Мне бы хотелось с ним попрощаться.

– Моя помощь не нужна?

– Нет.

– Тогда иди. Я тебя подожду.