Дорога без следов

Я согласен с Вами, что такая встреча необходима и что ее не следует откладывать. Но я прошу Вас должным образом оценить важность изложенных обстоятельств именно потому, что летние месяцы будут исключительно ответственными для советских армий. Не зная, как будут развертываться события на советско-германском фронте в июне месяце, я не смогу уехать из Москвы в течение этого месяца. Поэтому я предложил бы устроить нашу встречу в июле или в августе. Если Вы согласны с этим, я обязуюсь уведомить Вас за две недели до дня встречи, когда эта встреча могла бы состояться в июле или в августе. В случае, если бы Вы после моего уведомления согласились с предложенным мной сроком встречи, я прибыл бы к месту встречи в установленный срок.

Что касается места встречи, то об этом сообщит Вам лично г. Дэвис.

Я согласен с Вами по вопросу об ограничении количества Ваших и моих советников.

Благодарю Вас за то, что Вы прислали в Москву г-на Дэвиса, который знает Советский Союз и может объективно судить о вещах.

С искренним уважением

И. СТАЛИН

26 мая 1943 года.

* * *

Черную язву пепелища на месте дома три Павел Романович увидел сразу же, как только вышел на Мостовую улицу – тихая, зеленая, с мощенными плиткой тротуарами и булыжной проезжей частью, она петляла позади площади с торговыми рядами, навевая ощущение сонного покоя и легкой грусти. Старые липы, покрывшиеся темно-зеленой листвой, аккуратные домики, чистенькие крылечки, водоразборные колонки и высокое голубое небо с ярким диском солнца – даже не верится, что кругом война и здесь, в таком тихом городке, хозяйничают оккупанты.

Неспешно шагая по плиткам тротуара, Семенов поглядывал по сторонам – он решил пройтись разок-другой вдоль Мостовой, чтобы вписаться в окружающую обстановку, попытаться определить, не проявляет ли кто к нему, так нежданно появившемуся здесь, повышенного интереса и, главное, с кем можно переговорить, потихоньку подводя пересуды к случившемуся несколько месяцев назад пожару.

Вдалеке темной тенью на фоне неба торчали башни костела. В Немеже вообще куда не пойди, отовсюду видно костелы – население такое набожное, или польские паны, долгие столетия владевшие этим городком, специально насаждали полную покорность ксендзам? Стены домов рядом с пожарищем немного закопченные, грязные от сажи, и крыша на одном из них слегка обгорела. И, как назло, никаких заведений, куда можно заглянуть, не вызывая подозрений, – только лавчонка мелкого торговца да аляповатая, издалека бросающаяся в глаза вывеска холодного сапожника.

Тротуар привел к перекрестку. Бросив взгляд на фанерную табличку с выцветшей от непогод надписью, Павел Романович прочел: «Берлинерштрассе». Постоял немного, потом повернул обратно, зорко оглядывая прохожих.

Нет, никто из них не вызывает подозрений, однако маячить на почти пустой в этот час улице всe равно не стоит. Ну сколько раз он еще сможет здесь прогуляться – два, три, а потом, что делать потом? Если бы обладать волшебным даром проникать в прошлое, возвращать минувшее и становиться свидетелем давно случившегося! Сколько тайн тогда было бы раскрыто.

Как бы чудесно сейчас подглядеть, отчего вдруг возник пожар на явке, указанной погибшим переводчиком Сушковым своему однокамернику Семену Слободе, увидеть обитателей сгоревшего дома, их гостей, друзей и недругов. Вот бы скользнуть невидимой тенью под еще не успевшую провалиться от жаркого огня крышу и услышать разговоры, запомнить лица…

Жаль, что человеку такое не дано, не может он повернуть вспять время, заставить его служить себе. Что было – то было, а что было – безвозвратно прошло!

Щурясь от льющего в глаза солнца, Семенов снова оглядел улицу: все именно так, как описывал ему Осип Герасимович – липы, лавчонка торговца, домики. И ни в одну дверь не постучать, не поздороваться с хозяевами, не расспросить их о происходивших событиях. Зайти разве к сапожнику?