Дорога боли (СИ)

— Поражает размер крепости и высота башни, — ответил монарх, — После завершения её постройки, О’Харгирн побывал в наделе инкогнито и сам посмотрел на это место со стороны. Полагаю, окажись генерал на этом балконе, вид привел бы его в восторг.

— Вполне возможно, — кивнул я, — Хотя, мне тяжело судить. О’Харгирна я знал не так хорошо, как вы.

— Для меня он был наставником и советником. С юности, Дарек. Я видел его в своем кабинете большую часть жизни. А потом его не стало. Мне не у кого оказалось спросить совета, не с кем обсудить важные вопросы… Вокруг меня была пустота, которую заполнили вы — мистики.

Я молча слушал монарха, обдумывая услышанное и делая выводы. Речь Фредерика, после долгой беседы о баронах, тайном манипуляторе и многих других вещах, уже не казалась странной. Тем более, что он и сам осознал наличие внешнего влияния.

— Что же ты планируешь теперь? — спросил я, першись на каменные перила и глядя на свои владения.

Вид с такой высоты захватывал дух. Даже не Земле я не был в зданиях подобной высоты. Не довелось — работа заставляла ошиваться в грязных подворотнях, подвалах и подземных коммуникациях, а не в уютных офисах богатеев.

— Нужно создать аналог вашей системы наблюдения, но на уровне всей страны, — произнёс Фредерик, — Думаю что по той же схеме, что и портальные площадки — пирамидально.

— Ты учишься, — усмехнулся я, — Всё правильно. В каждом округе своя сеть с ЦПУ, от них информация передается на пункты провинции, а дальше — в столицу. Тогда система не будет постоянно перегружена, а выход части элементов из строя не обрушит её всю.

— Модульность, так это называется? — спросил Фредерик.

— Да, — кивнул я, — Почти так. Сегментарность. От слова — сегмент. То есть, типовой элемент большой структуры.

— Вы очень похожи на имперцев, — усмехнулся Фредерик, — Хотя и отличаетесь.

— Это называется — инженерная логика, — ответил я, — Снижение нагрузки на систему за счет её распределения. Например, если бы мы делали один ЦПУ портальной сети для всей страны, то нагрузка на него была бы столь громадна, что для его работы потребовалось бы создать систему размером коллегиариум. И персонала там работало бы невероятно много. В нынешнем же виде, даже при значительных изъянах, система работает довольно быстро и не требует таких кошмарных затрат на обслуживание.

— Я заметил, — кивнул монарх, — И экономит время и деньги, между прочим. Сейчас траты на военные грузоперевозки сократились на две трети. А это серьёзная сумма, между прочим. Почти сто пятьдесят тысяч золотых в год.

— Кстати, почему так много? — спросил я.

— Наша армия имеет численность порядка шестисот тысяч клинков, если учитывать вообще всех. Основная масса военных поставок — продукты питания, форма, оснастка, ремонтное оборудование для оружейных в крепостях, уголь, дрова и масла для отопления и освещения. Орудие и броня стоят на втором месте. Ими люди не питаются и не обогреваются.

— Ну да, — кивнул я, — В северных провинциях уже лежит снег.

— Кстати, после того, как вы поработали с горами, климат начал меняться, — произнёс Фредерик, — И сильно и быстро. Раньше у нас не было зим, а теперь сразу в четырех провинциях с приходом зимы выпал снег и замерзли реки.

— Ожидаемо, — пожал я плечами, — Мы существенно изменили рельеф местности и открыли дорогу ветрам. Раньше они не преодолевали горные хребты, а теперь преграда существенно уменьшилась.

— Сколько пленных для этого потребовалось? — спросил монарх, подразумевая убитых во время жертвоприношения.

— Три тысячи, — ответил я, глядя ему в глаз, — Эльфы и гномы.

— Вот оно как… Три тысячи жизней и климат континента резко меняется. Считанные часы, и вместо высоких гор — каменные обломки, а некогда могущественное государство теряет миллионы подданных и две трети территории, — покачал головой король, — Глядя на это, мне становится страшно. И появляется масса вопросов. Почему, например, во время гражданской войны, мистики не действовали так же? Им было достаточно несколько тысяч человек убить на своих алтарях, чтобы континент превратился в безлюдную пустыню.

— Проблема в том, что им нужно было не кладбище, а плодородные земли, подданные и возможность спокойно жить дальше, — пожал я плечами, — Это разрушать легко, а строить очень тяжело и сложно.

— Это я заметил, — кивнул монарх.