Дорога через прошлое

Вот тут предстояло прямо университет пройти, поскольку надо было усвоить, как устроены советские мины (а их далеко не один образец), как их ставить, как их снимать, потом немецкие мины (тоже множество, да с кучей вариантов)… Потом – взрывчатка, средства для взрывания, огневые цепи, составление зарядов для подрыва и много чего другого. Одних наших противотанковых мин было, кажется, штук шесть. Нет, все же восемь! ЯМ-5 (и не один вариант), ТМД, ТМБ, ПМЗ, ТМ-41. Вот попробуй все это только запомни! Та же ЯМ-5 – это деревянный ящик с крышкой на петле. Внутри ящичка, похожего на гробик, лежит взрывчатка. Обычно два основных пакета слева и справа, а посередке между ними – промежуточный заряд. Так вот, продавленная танком деревянная крышка срывает чеку с взрывателя, а дальше последовательно срабатывают он сам, промежуточный заряд и основные. Всего от 6 до 15 килограммов взрывчатки. Были такие увеличенные варианты мин ЯМ-5, чтобы немецкие тяжелые танки не сказали, что 6 килограммов тола или шнейдерита им мало.

Подрыва «тигра» я на такой усиленной мине не видел, но лично приложил руку к подрыву «хетцера», на нее наехавшего. Весь борт развалился, катки разбросаны, пушка вырвалась из креплений… весь экипаж остался там. Наверное, их убило еще взрывом, а пушка и разные обломки оборудования, что свалились сверху, завершили процесс. У другого «хетцера» сдетонировал боекомплект – там вообще корпус порвало по стыкам листов. Двигатель был еще тут, а куда закинуло казенник пушки, не отвечу. Экипаж, наверное, окрасил собой январское небо. Оно было совсем серое, видимо, от пепла из них.

Противотанковыми минами мы широко пользовались. Часть запаса взрывчатки, что нам выдавали для штурма, была именно в них. Пока идешь, то несешь эти два ящика. Надо скрытно подползти к дому. Привязал к ним веревку подлиннее и волочишь их за собой. Подполз к мертвой зоне и подтянул к себе поближе. Они же – серьезное орудие против танковых контратак. Десяток мин надежно перекрывают любую улицу. Танкам и самоходкам – но па-саран.

Немцы контратаковали часто, а если есть в досягаемости танк или самоходка, так и они поучаствуют в контратаке. Могут издалека поддержать своих гренадеров, а могут прорываться. Вот против них и этот самоходный «но па-саран» – младший сержант Егорычев и две его мины. Проходят почти везде, хотя и не быстро, но танки в городе тоже не летают. Обвалы, баррикады, кирпичная пыль, дым пожаров в воздухе висит, поэтому механики тоже не разгоняются, особенно если улочка кривая и с поворотами. Это на какой-то «штрассе», широкой и пустой, могут газануть. А сапер, глядя на это газование, довольно улыбнется: «Попался, барашек, попался в похлебку!»

Нарвутся на мину, отползут (если дадут), а что мы делаем? По команде снимаем поставленные мины – и бегом с ними на соседнюю улочку, ее перекрывать. Потом – снова команда, и переставляем мины вот на тот переулок, потому как комбат ожидает атаки по нему. За день случалось раза три-четыре так маневрировать. Нас учили и управлять минами: можно к мине привязать проволоку или трос и так ее подтягивать прямо под гусеницы идущему по улице танку: с одной стороны – один человек, с другой – второй, и так тянут, чтобы удобнее мина пришла под гусеницу или колесо, если это броневик. Скажем, из подвального окна. На учении такое делал, а на практике не пришлось, и слава богу. Пусть этим самураи-смертники занимаются вместо харакири.

Брали нас и в подвижный отряд заграждения. Это уже работа на местности, обычно в чистом поле. Когда ожидается танковый контрудар, этот ПОЗ и предназначен для создания быстрого заграждения на пути танков. Так же работают артиллеристы-противотанкисты с черными ромбами на рукавах. Поскольку неясно, куда пойдет танковый клин врага, они намечают несколько рубежей своего развертывания. Рубеж один – за деревней Вюнсдорф у моста, рубеж три – на повороте к деревне Альтхоф. И дальше по команде начинается гонка: кто выйдет первым к рубежу номер пять. Успеют раньше ребята с ромбами и даже окопаться время будет – их взяла, а танки догорают. Не успеют – батарея расстреляна и раздавлена, и летят похоронки в деревни и города. Ну и мы тоже. Полуторка, в ней нас до десятка человек, в кузове – мины. Иногда придавали расчет «дегтярева», чтобы прикрывал. И вот по команде двигаем в нужном направлении. А дальше начинаем минировать дорогу и по сторонам от нее, чтобы, если танкисты поймут, что дорога заминирована, и свернут с нее, их там ждал сюрприз. А мы сидим поблизости. Если немцы явятся и подорвутся – порадуемся за себя. Если немцев не будет, но придет команда мины снять и лететь за тридцать верст севернее – значит, так и сделаем. Коль появятся свои, что бывало не раз, флажками замашем, остановим и отправим в объезд, ибо не на них охотимся. Можно было и с противотанкистами взаимодействовать, если рубежи совпадали.