Дорога дальняя, казенный дом

Ротный вышел из туалета, но через пару секунд вернулся.

— Ну чего стоишь? Давай, работай! Чтобы все блестело!

Вадим удрученно вздохнул и снова взялся за щетку. Он мог бы провести эту ночь в постели с самой красивой девушкой на свете. Но уж лучше туалет драить… Есть у него гордость, есть…

Глава одиннадцатая

1

Олимпия случайно выглянула в окно. И ей стало не по себе, когда она увидела подъехавший к подъезду лимузин. Рядом остановился черный джип с охраной. Алтынов!.. А ведь она так и не выполнила его условия. Впрочем, у нее есть шанс отвертеться.

В квартиру сначала зашли охранники. Не спеша, но быстро осмотрели комнаты, и только после этого появился Иван Александрович. Уж не думает ли он, что в квартире у нее обосновался Толик со своими дружками…

Олимпия не торопилась вешаться ему на шею. Не тот случай.

— Ты что, мне не рада? — удивленно повел он бровью.

— Рада, конечно, — через силу улыбнулась она.

— Да нет, не рада… Боишься?.. А что такое, почему ты меня боишься?.. Прячешься от меня…

— Я не прячусь… Я всегда здесь…

— Могла бы и позвонить. Сказала бы, что с Вадимом у тебя ничего не вышло…

— Не вышло, — обескураженно развела она руками.

Больше месяца прошло с тех пор, как она виделась с Вадимом. Вроде бы наметился прогресс в отношениях, но в конечном итоге она потерпела фиаско. Вадим и дежурному прапорщику нагрубил, и своему ротному — лишь бы только не идти в увольнение… Сто баксов дала ротному на лапу, а толку никакого. Заартачился Вадим. Ни шагу за КПП, и все тут.

— И у меня не вышло, — усмехнулся Алтынов. — Он и меня видеть не хочет. Можно было бы его комиссовать, да он не захотел. С характером парень, весь в меня. Да, жаль, что все так получилось.

— Я сказала ему, что вы ни в чем не виноваты. На себя все взяла…

— Так он тебе и поверил…

— Нам собираться?

— Куда собираться?

— Ну мы же вам больше не нужны. Квартиру нужно освободить…

— Квартиру я Вадиму подарил…

— Вадим на развод подал… Вернее, собирается подавать…

— Но ведь из квартиры пока не гонит…

— Тогда мы остаемся?

— Кто это мы?

— Ну, я и мой ребенок…

Олимпия не была уверена в том, что поступает правильно. Но тем не менее развела полы халата в стороны — обнажила заметно обозначившийся животик…

— Мальчик будет…

Не так уж сложно было изобразить порыв материнской нежности.

— УЗИ показало, — добавила она.

— Мальчик?!.. — озадаченно произнес Алтынов.

— Твой сын…

— А если все-таки не от меня…

— Тогда от Вадима… Но в любом случае это ваша родная кровь…

— Да, верно… Если не сын, то внук… Даже не знаю, что лучше…

— Хорошо, когда у ребенка есть дед. Но еще лучше, когда у него есть отец… Это ваш ребенок, я в этом уверена…

— А чего это ты со мной на «вы»? Ребенок от меня, а она со мной на «вы»…

— Но вы же сами сказали.

— Что я сказал?

— Что я должна обращаться к вам на «вы». Что я вам больше не нужна. Что у меня есть последний шанс… Шанс, который я не использовала…

Этот шанс давал ей сам Алтынов. Она должна была убедить Вадима в том, что сама виновата во всем случившемся. Он должен был поверить, что Иван Александрович не отбивал у него жену… Может, и поверил. Но обратно к себе не принял. А должен был принять, потому что в этом заключался шанс, который она давала себе сама. Без Алтынова она могла удержаться на плаву только в связке с Вадимом. Но, увы…

— Мало ли что я говорил…

Алтынов подошел к бару, вытащил из шкафчика бутылку коньяку, плеснул в бокал ей и себе.

— Извините, но я не могу… — виновато улыбнулась она. — Я жду ребенка, мне никак нельзя…

— Как-то не подумал… А надо думать… Неужели я в самом деле говорил, что ты мне больше не нужна?

— Да, говорили…

— Настроение, наверное, не в дугу было… Проблема на проблеме… А я вообще человек настроения…

Иван Александрович выпил. Немного подумал и добавил еще.

— Глупая какая-то ситуация, ты не находишь? — озадаченно спросил он. — Вадим — упрямый сукин сын! Ты — охотишься за богатыми мужиками!

— Это неправда! — всплеснула руками Олимпия.

— Помолчи… — отмахнулся от нее Алтынов. — Я знаю, что говорю. Как знаю, что натура у меня противоречивая. Сегодня одно на уме, завтра другое… То нужен мне твой Вадим, то не очень… Так же и с тобой. То пнуть тебя охота, как блудливую сучку, то приласкать…

— Но я не сучка…

Олимпия смотрела на Ивана Александровича глазами собаки, съевшей хозяйский кусок мяса. Алтынов был для нее царь и бог. Он мог и пнуть, а мог и приголубить. А ей так не хотелось оказаться на обочине жизни, где даже объедками с барского стола не накормят… Она хотела жить, а не выживать…

— Ну как же не сучка, если от мужа гуляешь, — ухмыльнулся Алтынов.

— Но ведь только с вами, больше ни с кем…

— Знаю, что больше ни с кем… — поощрительно улыбнулся он.

— Вот видите! — просияла Олимпия.

— Но ведь по-любому от Вадима гуляешь… Потому что сучка… А я тогда, получается, кобель… Смешно. Правда, не очень… Иди сюда!

На этот раз Алтынов сам развел полы ее халата, сначала приложил ухо к ее животу, а затем лизнул его языком — от пупка вниз. Как будто хотел показать, каким путем появится на свет созревающий плод…

— Не надо… — В показном изнеможении Олимпия прикрыла глазки.