Дорога дальняя, казенный дом

Лежит на спине, смотрит куда-то в небо. Он явно не в себе… Зато Вадим уже пришел в себя. Голову отпустило, в ушах уже не так звенит — слышно, о чем говорил Стыкин. А стрельбы не слышно. Не трещат автоматы, не свистят пули. И гранаты не рвутся… Спокойно все. Видимо, «чехи» не стали играть на добивание. Да и зачем вступать в бой, если и без того федералы понесли катастрофические потери — уничтожены две боевые машины, причем одна полностью вместе с экипажем и десантом… Но ведь десант со второй машины частично уцелел. И это не только Вадим, не только Афоня с Артуром…

Превозмогая боль, Вадим выскочил из укрытия. Жуть как больно идти. Ноги не слушаются, тело как неживое. Но ведь он идет, значит, кости целы. Ну, может, с ребрами что-то…

Недалеко от своей машины он обнаружил несколько лежащих тел. Игорь Картавин. Нога оторвана, лицо обожжено… Мертв… Тигран Савотян… Ранение в голову… Еще один боец. Руки сверху закрывают голову, ноги вытянуты, чуть разведены. Как будто кто-то подал команду «Вспышка сзади!»… Рядовой Марыкин… Похоже, жив… Да, вроде все в порядке. Дышит. И тело сотрясает мелкая дрожь…

Вадим опустился на здоровое колено, тронул Марыкина за плечо.

— Не надо! — дернулся тот.

Руки на затылке не разжал, только крепче вдавил голову в землю.

— Женька, ты чего?

— Вадька, ты? — встрепенулся Марыкин. Он резко и легко оторвался от земли, лихорадочно осмотрелся по сторонам. — «Чехи» где?

— Нет никого…

— Да… А я тут подумал…

— Что ты подумал?

— Да ничего… Наши где?

— Кто-то жив, а кто-то…

Вадим увидел Афоню. Он склонился над Тиграном, что-то сказал ему и потащил к яме.

— Куда это он его? — спросил Женька.

Лицо бледное, губы трясутся. Но в глазах уже разгорается героический огонь.

— Укрытие там, — Вадим махнул в сторону оврага. — Отсидимся там, пока нас не заберут…

— Какое укрытие? Зачистку нужно делать…

— Какими силами? Первое отделение вдрызг… Сейчас пойдем смотреть, что от них осталось…

Как и ожидалось, картина была ужасной. Из девяти человек первого отделения в живых остался только один, и тот был тяжело ранен. Все остальные в пух и прах. Экипаж сгорел в машине. Тела десантников раскиданы по земле. У кого руки нет, у кого ноги. У сержанта Костина голова висела на тонкой полоске кожи. Вадима стошнило, когда он увидел это…

Из десяти человек второго отделения в строю остались четверо. Вадим, Стыкин, Захарчук и Марыкин. Еще двое ранены, плюс третий «трехсотый» с первой машины…

— Зачистку провести надо. Где-то ж эти падлы прячутся, — хорохорился Женька.

Он уже ничего не боялся. Герой…

— Какая зачистка? — ухмыльнулся Захарчук. — Тут бы живу быть!

Обычно трусоватый, сейчас он держался молодцом. Собрал раненых в кучу, оставил их на попечение Вадима, а сам взялся за свой пулемет. Подготовил его к стрельбе и сейчас спокойно, сосредоточенно выбирал позиции для стрельбы в расчете на круговую оборону. Враг в равной степени мог появиться как с севера, так и с юга… Артур тоже готовился к бою, хотя и не верил, что «чехи» могут пойти на них в атаку. Глупо это с их стороны. Шум уже поднят, время прошло — в любой момент могут появиться «вертушки»… Женька был уверен, что боевики вообще не появятся. Потому и хорохорился.

— Что, боишься? — набросился он на Афоню. — Задницу из окопа боишься вытащить!.. Ладно, я сам!

Эффектным, но не совсем уверенным рывком он вынес свое туловище из укрытия. Больше чем на полкорпуса высунулся.

— Назад! — заорал на него Стыкин.

Марыкин на миг застыл на месте, вытянувшись в струнку. И камнем свалился вниз. На лице отпечаталось горделивое выражение. Вот, мол, я какой — если б не трусливый сержант, я бы обязательно всех чеченов… Вадим неприязненно посмотрел на Женьку. Он уже понял, что этот парень вовсе не тот, за кого пытается себя выдать…

Со стороны ближайшего перелеска что-то ухнуло. И тут же послышался леденящий вой падающей мины. Скорей инстинктивно, чем по разумению, Вадим прижался к обрывистой стене оврага с той стороны, откуда предположительно летел снаряд. Мина хлопнула метрах в десяти от укрытия.

Овраг был достаточно глубоким, чтобы служить надежным укрытием от мин, но ему явно недоставало длины. Он больше напоминал яму природного происхождения…

— Вот сука! — взревел Стыкин.

И словно ему в ответ полетела следующая мина. В этот раз она упала метрах в трех от оврага. Афоня тут же оторвал голову от земли и припал к пулемету.

— Метров с восьмисот бьет… Сейчас попробую…

Женька головы не поднимал. Как вжался в землю, так и прилип к ней намертво. Точно герой… А трусоватый по жизни Афоня с поразительным спокойствием бил из пулемета по невидимой цели… А мины продолжали падать. Сыпались одна за другой. И все ближе-ближе…

— Уже пристрелялись, гады… — бормотал Артур. — «Самовар» легкий, но если точно ляжет — хана…