Дорога длиною в жизнь

Судьба окруженной тарнопольской группировки немцев была предрешена только после того, как в прорыв обороны противника на гусятинском направлении вошли части танковой армии генерал-лейтенанта М. Е. Катукова (медлительность нашей пехоты объяснялась усталостью солдат после изнурительного марша в распутицу. Это сказалось на гибкости маневра, ослабило взаимодействие отдельных родов войск).

В районе Тарнополя еще шли завершающие бои, когда на наблюдательный пункт нашего корпуса прибыли глава военной миссии Канады бригадный генерал Лефебр и канадский полковник в форме танкиста. Лефебр задал мне вопрос, с которым, видимо, не решился обратиться к нашему командарму.

— В западных газетах пишут, — сказал Лефебр, — что генерал Черняховский очень долго ведет бой за Тарнополь. Так ли это? Что вы по этому поводу можете сказать?

— Да, бои идут долго, — согласился я. — Но вам ли, господин генерал, судить с позиций западных журналистов о такой сложной военной операции? Мы могли бы ускорить эту операцию. Безусловно. Во имя победы советские солдаты готовы на любые жертвы. И они это не раз доказывали. В данном же случае гитлеровцы и без того обречены. Они будут уничтожены ударами нашей артиллерии и авиации!

Лефебр сдержанно кивнул.

Командарм Черняховский (к этому времени он уже был генерал-полковником) придерживался именно такой тактики уничтожения окруженного противника. Хочу подтвердить это примером.

Противоборствующие силы сблизились в Тарнополе почти до расстояния рукопашных схваток. Это ограничивало действия нашей штурмовой, бомбардировочной авиации и крупнокалиберной артиллерии, опасавшихся поразить свои войска. По инициативе Черняховского командующий воздушной армией С. А. Красовский отдал приказ начать боевые действия авиационной дивизии, летавшей на самолетах По-2. Сто пятьдесят боевых вылетов совершили «тихоходы», прикрываемые истребителями. Их бомбы падали с небольшой высоты отвесно, поэтому не требовалось никакой поправки на баллистическую траекторию. Многие из нас были свидетелями этих воздушных атак. Советские летчики, что называется, «гвоздили» гитлеровцев прямо по голове.

И враг покинул Тарнополь. Мы заставили его сделать это, специально открыв «ворота» из города. Фашисты ринулись в эти «ворота» и вышли по мосту через реку Серет в поле. Здесь их ждала засада. Пятьсот пятьдесят гитлеровцев было уничтожено, остальные сдались в плен.

Солдаты и офицеры 15-го стрелкового корпуса умножили в Тарнополе боевую славу своих частей и подразделений. В самом городе в уличных боях отличились полк подполковника Фомичева, батальон капитана Новикова, штурмовые группы младших лейтенантов Трухина и Дымченко. Орудийный расчет сержанта Ампилогова, сопровождая и поддерживая штурмовую группу, вел огонь в ста метрах от противника. Вражеские огневые точки этот расчет подавлял прямой наводкой, а фашистов расстреливал в упор.

Умело и храбро действовали наши снайперы, и в первую очередь рядовой Самок из 1130-го стрелкового полка. Солдатская молва быстро разнесла весть и о подвиге сержанта Апросихина. Искусно маскируясь, он подполз к огневой точке противника у табачной фабрики и забросал ее гранатами. Рота, в которой служил сержант Апросихин, поднялась в атаку и захватила фабрику…

Примеры, которые я привел, лишь маленькие штрихи массового героизма, проявленного воинами корпуса в боях за Тарнополь. В горячие дни войны мы не очень были озабочены сбором материала для будущих книг. Сейчас приходится горько сожалеть об этом.

15 апреля 1944 года Совинформбюро в своей оперативной сводке сообщало: «Войска 1-го Украинского фронта после упорных уличных боев полностью овладели областным центром Украины городом Тарнополь — крупным железнодорожным узлом и сильным опорным пунктом обороны немцев на Львовском направлении.

Окруженный в Тарнополе гарнизон немцев из остатков четырех пехотных дивизий и ряда отдельных частей общей численностью 16 000 человек полностью уничтожен, за исключением 2400 немецких солдат и офицеров, которые сдались в плен. Захвачены следующие трофеи: танков и самоходных орудий — 35, орудий разного калибра — 85, минометов — 125, пулеметов — до 400, автомашин — 350…».

У меня новый шофер — расторопный ефрейтор Гриша Головнев.

Возвращаемся в корпус из штаба армии. У перекрестка остановились, пропускаем поток автомобилей на Тарнополь.

— Товарищ генерал, разрешите задать вопрос.

— Слушаю.