Дорога домой

– У НАС нет. Потому что есть некроманты, которые вовремя защищают старые могильники и кладбища. Если ты поднимешь документы, то поймешь, что все темные сектора возникли на месте старинных захоронений. Но об этом мы поговорим потом, а сейчас уходи, – непроизвольно позволила себе резкий, командный тон.

– Нет. Я остаюсь, – не терпящим возражения тоном заявил Дидьер, подобравшись. От него ощутимо веяло опасностью. Демон! И как к нему теперь поворачиваться спиной?

– Дело твое, тогда пошли. Эй, вы тоже с нами, – дорогу к источнику мне показывать не надо было, я его бы нашла с закрытыми глазами. – Дидьер, не знаю, чувствуешь ли ты и нет, но напряжение скоро достигнет крайней точки. Ты знаешь, что такое прорыв? У вас случалось, что темный сектор в одну ночь увеличивал свой ареал вдвое, а то и втрое?

Мужчина вздрогнул, немного побледнел.

– Я был в таком секторе после прорыва, – глухо проговорил он.

– Тогда тебе не надо объяснять, чем он грозит городу и людям. А теперь немного теории. Я могу убрать излишек энергии из источника, то есть прорыв не будет такой силы, хотя полностью его избежать не получится. Но энергию надо куда-то девать. Куда? Себе я взять не смогу, ее слишком много. Перекинуть на тебя, будет равносильно смертному приговору. А вампиров энергия, наоборот, сделает сильнее. То есть, оба варианта нам не подходят. Накопителя у меня с собой нет. В землю сливать нельзя, она просто вернется в источник. Какие будут твои предложения?

– Убраться отсюда подобру-поздорову, – мрачно процедил инквизитор.

– Я буду только рада, если ты вернешься, – честно сказала я.

– Нет.

И все, больше он ничего не сказал. А я с каждой минутой чувствовала, как его симпатия ко мне отходит в дальний угол, уступая место долгу. Сожалею ли я, что втянула Дидьера? Немного. Не того, что решила открыться ему, а того, что сделала это очень рано. Но я должна быть уверена, что могу поворачиваться спиной к этому человеку! Наверное, я много хочу, примеряю Дидьера к Бастину, а это неправильно. Они разные. И если Бастиана я полюбила не сразу, для этого мне понадобилось несколько лет, то доверить ему свою жизнь я никогда не боялась. Да, у нас были непростые отношения в самом начале, но и тогда сомнений в его честности, благородстве, надежности не возникали. А Дидьера я опасаюсь. Уже подумываю, как его обезвредить, при этом, не навредив ему и не ущемив его самолюбия. Усыпить? Идея не нова, зато действенна. Одно меня смущает, как его защитить? Охранный круг при нем рисовать? Заподозрит в попытке его жертвоприношения. Как все сложно.

Меня молчание не напрягало, за последний год я к нему привыкла. Несколько раз я видела, что Дидьер хочет что-то сказать, но брошенный на вампиров взгляд удерживал его порыв. Поведать ему, что эти вампиры расходный материал? Вряд ли они переживут эту ночь. Не я такая кровожадная, просто впереди у нас нелегкая битва за людей, которые никогда не узнают об этом.

Шли мы минут пятнадцать. И вот-вот должны были выйти к источнику, я чувствовала это буквально кожей! Никогда не думала, что тьма может быть такой осязаемой и гадкой. Она мне напоминала болото. Когда-то тьма здесь была такой же теплой, спокойной, уютной, к какой привыкла я, но со временем она застоялась, покрылась «ряской», обросла «осотом». И вина инквизиторов здесь не последняя, они всячески препятствовали разрастанию этого темного сектора, сдерживали его, выбивали всех тварей, которым была нужна темная энергия. Отсюда и такая концентрация. Даже мне тяжело находиться здесь, а что говорить о Дидьере, которому тьма это яд? Кстати о нем, повернула голову в сторону мужчины. Он шел хмурый и сосредоточенный, вроде бы ничего не выдавало его внутренней борьбы, только испарина на его лбу показывала, что все не так хорошо, как он хочет показать.

– Подожди, – остановила его, и пока он пытался понять, зачем я это сделала, подошла к нему и нарисовала пальцем на его лбу руну истинного света. Рисунок делала магией, со стороны, это выглядело глупым и смешным. Во всяком случае вампиры усмехались, а Дидьер не понимал. Но стоило мне закончить, как инквизитор не сдержал вздох облегчения.

– Марта, что это? – перехватил он мою руку.

– Это свет, Дидьер. Я пыталась тебе сказать, но ты меня тогда не понял. Не обязательно быть либо со светом, либо с тьмой. Мир не всегда делится на черное и белое. Ты служишь свету, они, – я кивнула в сторону вампиров, – служат тьме. А я использую свет и тьму, для того чтобы помогать людям. Каждый из нас выбирает свой путь.

Дидьер промолчал, задумался. Хочется надеяться, что он что-то понял из сказанного мною.

Вокруг источника не было поляны, оно и понятно, обитатели темного сектора не любят солнце. Вокруг него, наоборот, росли самые высокие и раскидистые деревья. А их густая крона не позволяла видеть небо, даже лунный свет не проникал сюда.

– А зимой они такие же зеленые? – ни к кому не обращаясь, проговорила я.

– Да, госпожа. Вечному лесу зима не страшна, – восторженно заметил один из вампиров.