Дорога домой

— Ребята! А зачем нам всё это? — подала голос Валя. — Ну и бог с ним. Одной тайной больше, одной меньше.

— Нет, — сказал я. — Нам непременно надо отыскать то, что здесь спрятано.

— Зачем?

— А вы заметили, что из этого бункера нет запасного выхода?

— И что?

— А то, что в любом бункере просто обязан быть запасной выход. И он есть. Просто он в том тайном помещении, ради которого и затеяна вся эта декорация. Поэтому хотим мы или не хотим, а поискать придётся. Вот только где?

— Чисто логически, вход в него из расположения охраны быть не может, — задумался Михалыч.

— Остаётся только операционный зал. Но мы там уже смотрели, — добавил Дима.

Михалыч вдруг хлопнул себя по лбу и рванул на выход из столовой. Мы недоумённо посмотрели ему вслед и потянулись следом.

— Михалыч, ты чего? — поинтересовался Гоша, глядя, как тот буквально обнюхивает пульт управления. — Ты не перегрелся?

— Где-то здесь должно быть. Больше негде, — ответил он, пыхтя залезая под пульт. — А ну-ка, что это за кнопка?

— Михалыч, не нажимай! — успел прокричать я, когда в глубине пульта что-то щёлкнуло, зажужжало, пульт дёрнулся и отъехал в сторону, открыв нашему взору дверной проём.

— Вуаля! — победно воскликнул наш ученый-следопыт.

— А если бы эта кнопка включала механизм самоуничтожения? Взорвались бы нахрен.

— Ну не взорвались же.

Мы подошли поближе и глянули в проём. Перед нами была площадка, огороженная металлическими перилами и лестница, уходящая глубоко в низ.

— Ну что? — оглянулся на меня Дима. — Пошли?

— Подожди. Не надо спешить. Соберёмся, экипируемся, и спокойно пойдём. Закрывай пока, Михалыч.

Пульт с тем же жужжанием встал на своё место. Мы вернулись в расположение охраны и стали собираться. Уложили в свои рюкзаки боеприпасы, питание, поменяли обмундирование и экипировку и уселись на кроватях, глядя друг на друга.

— Ребят, а что там может быть? — спросила нас Валя.

— Да кто его знает! Замаскированный командный пункт, например, — ответил Игорь.

— Да нет. Ахинея какая-то получается. Командный пункт маскировать командным пунктом, — усомнился Михалыч.

— Ну да вообще-то.

— Спустимся, увидим, — произнёс я. — Фонари из оружейки принеси, Гоша.

— Да, сейчас.

Гоша притащил охапку фонарей, и мы разобрали их. Как раз каждому хватило. Я поймал себя на мысли, что мы подсознательно тянем время. Спускаться вниз совершенно не хотелось. И, судя по всему, не мне одному. Один только Димка буквально бил копытом. Так ему не терпелось окунуться в мир очередной тайны.

— А, может, по верху получится? — озвучил наши мысли Гоша. — Ну чего нам в это подземелье лезть?

— Надо бы посмотреть, как там собаки. Если ушли, попробуем поверху выскочить, — согласился я. — Георг, Игорь. Поднимитесь, посмотрите.

— А, может, спустимся? — с надеждой спросил Дима.

— Тебе не надоело по подземельям как крысы шариться? — обратился к нему Михалыч. — Мне уже надоело. Все эти метры земли над головой прямо давят. Хочется уже к солнышку.

— Ну, мы пошли, — поднялся Игорь. — Ждите нас с хорошими новостями.

Они ушли, а мы остались их ждать, надеясь на лучшее. Ждали недолго. Где-то через полчаса ребята вернулись с мрачными лицами.

— Так и сидят на плацу, — убитым голосом произнёс Георг. — По моему их ещё больше стало.

— Ну, тогда у нас выхода нет, — подвёл итог я. — Не сидеть же здесь всю оставшуюся жизнь.

— Да. Выхода нет, — согласился со мной Михалыч.

Мы подошли к пульту и Михалыч опять привёл в действие механизм. Пульт, знакомо жужжа, опять откатился в сторону.

— Оружие в боевое положение, — скомандовал я. — Быть готовыми к любой ситуации. Огонь открывать по необходимости, не раздумывая и не ожидая команды.

— Ты прямо жути столько навёл, — пробурчал Дима. — Что так нервничаешь?

— Да что-то предчувствие нехорошее. А в последнее время мои предчувствия меня не обманывают. Георг первый. За ним Игорь. Следующий я, потом Валя, гоша, Михалыч. Дима — замыкающий. Следи за тылами.

Лестница вела глубоко вниз. Мы прошли восемь пролётов, прежде чем упёрлись ещё одну бронированную дверь с кремальерой. Повернув тугой штурвал, мы открыли тяжёлую дверь и сразу наткнулись на труп в капитанской форме. Вони почти не было. Труп потихоньку мумифицировался.

— Здесь особый микроклимат, — ответил на наш невысказанный вопрос Михалыч. — Сухо и хорошая вентиляция. Не заметили?

Действительно, по сравнению с сырым спёртым воздухом верхнего этажа, здесь дышалось легко, как на поверхности. У трупа явно была сломана шея и голова повёрнута под неестественным углом. А это настораживало. Видимо он был дежурным и сидел перед входом пропуская или не пропуская персонал внутрь. На столе лежала стопка листов бумаги, скреплённая степлером.

— Список лиц, допущенных в лабораторию, — прочитал Игорь. — Так тут лаборатория какая-то.

— Наверное, — согласился я. — Не расслабляемся. Этот капитан не сам себе шею сломал.