Дорога домой

– Не перебивай, пожалуйста. А речь обязательно зайдет, не теряй голову. Ты не убийца. И ты не сможешь отомстить. А я не хочу, чтобы тебя нашли мертвой. Понимаешь, а?

– Лис спас меня, когда я только-только начинала, – выдохнула Скай. – А я не смогла отплатить ему тем же. Хоть как-то, но я хочу вернуть должок. Хотя бы узнать. Они сказали, что Лис пытался убить Андрейченко, и телохранители генерала пустили ему пулю в лоб, но это же ложь. Да и вспомни слухи про арену и бой с дикими животными. Они просто убили его. Ни за что. Потому что он стал кому-то невыгоден. В этом весь генерал, он и его шайка только притворяются, что борются за справедливость. Но это же не так. А я… Если я могу… Хоть чем-то…

– Скай, его уже ничто не вернет. – Андрей почесал щеку. – Но мы отомстим. Рано или поздно, но мы заставим этих уродов ответить. За все, что они сделали. С нами, с нашими друзьями. Клянусь.

– Благодарю.

– Ладно, поговори с нашим новым знакомым. Тебе лучше узнать о нем до прихода Рахмана. Пусть руководитель решает, как поступить.

– Мы же не выкинем парня на мороз?

– Я не знаю.

* * *

Мельникова отвели в просторное, хорошо освещенное помещение, в котором, правда, помимо самого Михаила, Скай и четырех конвоиров, больше никого не было.

– Извини, что не французский ресторан, но что есть, – сказал один из бойцов и поставил перед Рохлей тарелку с супом.

– Консервант. Эти, кубики, сам знаешь, – пояснила Скай. – Другого ничего нет. Ну и на второе – такой же консервант, только тушенка. Лови, бон аппетит.

– Спасибо.

– Я выполнила свою часть сделки, дело за тобой.

– Ладно. Слушай, а не хочешь ложку супчика?

– Не доверяешь? Умно. – Девушка взяла ложку Михаила и хлебнула исходящую паром похлебку. – Смотри. Убедился?

– Допустим. Что же, тогда задавай вопросы, а я отвечу. – Мельников решил не притрагиваться к еде, пока разговор не окончится.

– Кто ты и откуда? В смысле, чем занимался раньше?

– Был школьным учителем истории.

– Ничего себе. И что же привело школьного учителя в Зону отчуждения?

– Личные мотивы.

– Годится. Начинал где?

– В Зимовище.

– Напарник?

– Привел сюда проводник, но кинул, сказав, что я недостаточно подготовлен для выживания. Первое время работал с Валерьевичем, потом мы вместе с главой деревни новичков Лисом отправились на базу «Удара». У Лиса было какое-то дело к тем ребятам. Ты знаешь Лиса?

– Да. Продолжай.

– Я попал в аномалию, но он спас меня, вытащил с того света. Ждал, пока я восстановлюсь. И мы продолжили путь. Но в итоге… Я не знаю почему, но меня бросили в клетку, а Лиса… моего друга… моего единственного друга…

– Чет парень расклеился, – подметил один из солдат «Анархистов».

– Не лезь, Белый, – упрекнула его Скай. – Как погиб Лис?

– Они бросили его с одним ножом на арену сражаться против стаи диких псов. Я смотрел на это. И не мог никак помешать. Лис продержался недолго. А знаешь, он ведь вспоминал о тебе, – дошло до Михаила. – Просил меня передать тебе его вещи. Вот так встреча, а! Думал, такое только в кино бывает.

Девушка всхлипнула, но быстро взяла себя в руки, не решалась показать слабость перед первым встречным.

– А ты, Скай, давно здесь? – спросил Михаил, чтобы разрядить обстановку.

– Какое-то время. Хотя странно звучит, ведь я местная, родилась в Припяти.

– Да? Прикольно. День совпадений. Я рос в Припяти, считаю город своим вторым домом.

– Ну и как тебе перемены в твоем родном доме? Ты ведь не просто так на подступах ошивался?

– Красивый был город. Сейчас, говорят, не очень, – грустно ухмыльнулся Мельников.

– Лучше и не скажешь.

– Слушай… Мы не встречались раньше?

– Ты второй мужчина в моей жизни, который задал этот вопрос, – пошутила Скай.

– Тебя зовут Аня, правильно?

– Но откуда тебе?.. – охнула «анархистка».

– Тот день, после аварии в восемьдесят шестом. Меня всю жизнь мучал кошмар. Я был совсем мелким, но я тебя помню. И твою мать. Она сказала мне, что сюда никто не вернется. Кроме меня и тебя. Черт.

– А я не помню. Вообще не помню день эвакуации. Зато хорошо помню следующий. Моя мама умерла, как только мы приехали на новое место. У нее просто остановилось сердце. Ни с чего, понимаешь? Мне никогда не было так страшно, как в тот момент, когда я смотрела в ее стеклянные глаза и искусственную улыбку, застывшую на побелевшем лице.

– Сочувствую.

– А отец умер в ночь. В ту самую. Он был на смене на станции. – Скай откинула волосы назад. – Прости, разоткровенничалась что-то я. Не буду тебя грузить.

«Анархисты» не вмешивались в диалог. Они стояли в стороне, у входа, никак не показывая интерес к происходящему, напоминая гвардейцев английской королевы.

Из рукава комбинезона девушки высунулась острая крысиная мордочка.

– Оп-па, а это кто?

– Моя лучшая подруга. – Скай выпустила крыску на стол. – Марго зовут. Эй, малая, на, поешь. – Девушка взяла из своего рюкзака хлебцы, вытащила один из упаковки, переломила и кинула зверьку.

Животное стало смешно откусывать маленькие кусочки и запихивать их себе в рот. Михаилу показалось, что это выглядело комично, и он позволил себе еле слышно рассмеяться.

– Я ее очень люблю, – сказала девушка.