Дорога домой

Битва завершилась на рассвете. На улице властвовал мороз. Повсюду лежали остывающие трупы изуродованных, продырявленных и растерзанных свинцовыми пилами людей, от мертвецов все еще исходил пар.

Никита и Андрей шли мимо сваленных в кучу мертвецов. На Андрее лица не было. Весь бледный, ссутулившийся. От образа бравого бойца, способного раскидывать врагов одной левой не осталось и следа.

– Ты взгляни на них, – начал Никита, взяв из предложенной Андреем пачки сигарету. – Воняющие и мерзкие трупы. Каждый из них, ставлю сотку налом, при жизни был твердо уверен в том, что он не просто набор из кишок, говна и крови. Нет, каждый из них был уверен, что он нечто большее, – Коннор выпустил струю дыма в зимнее утреннее небо, – что его жизнь осмыслена, что она бесценна. И как сейчас? Вы все еще ощущаете себя бесценными? Важными? Осмысленными?

– Скажешь еще хоть слово, – Андрей остановился и сжал кулаки, – и я сломаю тебе челюсть, выбью все зубы и измордую так, что родная мамка не узнает.

– Родная мамка? Она и так не узнает. Она меня никогда не видела. – Никита выплюнул бычок и растер его носком ботинка. – Знаешь, Андрюх, никогда бы не подумал, что ты будешь скорбеть по ним. Это же «Удар», сволочи, мать его.

– Какое значение имеет то, кто по какую сторону баррикад? Эти ребята такие же, как и мы. И с нашей, и с их стороны, потери большие.

– Такие же, как и мы? – Никита непонимающе уставился на старого друга. – Они пришли к нам с оружием. Они вынудили нас обороняться. Очнись, из-за этих уродов половина твоих парней лежит в канаве с выпущенными наружу кишками. – Он едва сдерживался, чтобы не перейти на крик. – Так что хватит строить из себя чересчур сочувствующего, Андрей.

– Что ты ждешь, чтобы я ответил? Рахман, вон, заперся у себя. Не выходит. Пьет. Не, не пьет. Бухает, как конь, и все это, забота о людях, оборона, все это свалилось на меня. А я банально устал воевать, Коннор.

– В таком случае, спешу тебя заверить, что у меня есть способ остановить эту кровопролитную войну.

– Правда, что ли? – переспросил анархист с нескрываемым сарказмом в голосе.

– Ты думал, я пришел сюда, потому что соскучился по твоей роже? – Никита улыбнулся. – Нет, братишка. Возьми. – Он вложил в ладонь Андрея КПК академика Данилова. – И это – далеко не первое доказательство, которое у меня есть и которое выведет на того, кто стоит за всей этой войной. Вернее, не на «того», а на «тех». Их двое.

Андрей непонимающе уставился на Никиту.

* * *

За окном вечерело.

Торговец включил люстру, что получала электроэнергию от артефакта. Помимо этого, расставил свечи, чтобы в комнате было не так тускло.

Дверь открылась, и в дом шагнул низкорослый молодой сталкер со светлыми волосами.

– Здрав будь. Патроны. Под «АК». Семь, шестьдесят два. Там, тридцать девять. Есть? – спросил покупатель.

– Ты сегодня последний покупатель. Есть. Сколько коробок?

– Штук пять.

– Значит, со скидкой. – Торговец положил на стол пять коробок с патронами. – Все правильно?

– Ага. – Покупатель сгреб товар. – Вот, – взамен положил две зеленые бумажки. – Благодарю.

– Тебе спасибо за покупку, сталкер. Доброй Зоны. Кстати, не видел тебя раньше. Ты откуда?

– Тебе не обязательно знать. – Парнишка вышел, хлопнув дверью.

Торговец флегматично пожал плечами и, засунув деньги в кассу, откинулся на спинку стула.

Подумал о том, что пережил за последние полгода. Тяжелее всего далась потеря Кона. Прошла неделя с того дня, как парня поглотила сырая земля, но Малинин до сих пор не отошел от случившегося. Казнить Жору было легко. Тот с ним ради денег был, и за деньги бы и продал. Но Кон. Как преданный пес ведь бегал, любое поручение выполнял. И так все обернулось. Жалко было парня. Не сказать, что он был близок Малинину, но осадок-то на душе все равно остался. Конечно, рано или поздно, настал бы момент избавляться и от Кона, но…

От невеселых размышлений бывшего майора отвлек появившийся на пороге Сема.

– О, ты как раз вовремя. – Малинин выдвинул ящик стола. – Дверь на ключик закрой, все равно магазин уже не работает. На улице темень, никто сюда не пойдет. Так, вот. – Он поставил на стол два стакана и початую бутылку скотча. – Выпьешь со мной?

– Хм, по-моему, только ирландцы пьют на работе. – Сема уселся напротив работодателя. – Если я нажрусь, то не смогу защитить тебя от безумных клиентов.

– О нашей безопасности я и хотел поговорить. – Торговец разлил виски по стаканам. – После всего, что было, мы потеряли многих хороших людей. Жора положил больше половины, но мы закрыли на это глаза. Потери, бывает. Людей, чтобы обеспечивать безопасность деревни, хватало. Но потом безумец Кон перебил еще часть. Сколько осталось? Тринадцать человек. Согласись, мизерное количество?

– Соглашусь. Но что изменит мое согласие? – Сема опрокинул в себя янтарный напиток. – Если и так все очевидно.