Дорога домой

Вместе с Лили он один-два раза в год ездил в Кантабрию навестить ее родителей, которые поселились в этой части страны. В отличие от юга Испании здесь реки были полноводными круглый год, поэтому свободное время он проводил на рыбалке и в длительных поездках к атлантическому побережью.

Неделю назад во время прогулки к реке Нанса его в пути застала сильная гроза. Он решил укрыться в маленькой лачуге на берегу, в которой рыболовы прятались от дождя.

Но прежде чем он успел достичь укрытия, из лачуги выбежал мужчина, сел во внедорожник и поспешно скрылся.

Поведение незнакомца удивило Тома, но он не стал задумываться о нем. Но как только он взялся за дверную ручку, услышал тихое рычание. Он непроизвольно замер. Возможно, в лачуге находилась собака или лиса? Хоть он и не боялся животных, Том решил быть настороже и лишь слегка приоткрыл дверь. В углу он заметил двух маленьких собачек, которые смотрели на него огромными глазами. Одна была белой, другая – коричневой. Коричневая дрожала.

– Как же вы тут очутились? – спросил он и подумал о мужчине, который только что сбежал из лачуги. – Может, это был ваш хозяин? Тогда он наверняка вернется! – Том поднял дрожащую собаку на руки, чтобы успокоить. Поскольку дождь не прекращался, он пробыл в хижине еще некоторое время и оставил собакам свой сандвич, который взял в дорогу. Дождь утих только ближе к полуночи.

Том решил вернуться домой, но как поступить с собаками? Оставить в холодной лачуге, пока не вернется их предполагаемый владелец? Но был ли это их владелец? И если да, почему он не появляется? Или он просто бросил их здесь? В растерянности Том вышел из хижины и огляделся. Куда ни глянь – ни души. Тут он заметил, что обе собаки следуют за ним.

– Вы не хотите оставаться одни! Ну, тогда вперед, мы идем домой. – Перед уходом он оставил в лачуге листок со своим номером. Хозяин обязательно позвонит ему.

Дома собаки получили достойный ужин и теплое место для сна. И им в мгновение ока удалось завоевать сердца Тома и Лили. Коричневая собака была очень доверчивой и постоянно просила, чтобы ее почесали за ухом, а ее белый друг держался в стороне и смотрел на них сияющими глазами.

Разумеется, и Лили, и Том спрашивали себя, откуда появились обе псины. Ношеный ошейник белой собаки не дал никакой информации. В любом случае обе были не из этой деревни, это стало быстро понятно, потому что никто не искал пропавших животных. И никто не звонил Тому.

– Они обе такие милые и преданные, мы ведь можем их оставить, не так ли? – сказал Том, и ему не пришлось убеждать Лили.

Но все же Том хотел выяснить, нет ли у собак хозяина. Он тщательно осмотрел их на предмет отличительных знаков. Ничего. А если вживили чип? Он привел их к знакомому ветеринару, который проверил животных. И действительно, у коричневой собаки нашелся чип! При помощи номера они смогли выяснить адрес Эллен. Поскольку ветеринар не знал немецкого, он передал Тому данные, чтобы тот связался с хозяйкой Бонни. Так замкнулся круг: Том позвонил Эллен, и они договорились о передаче Бонни.

И вдруг восемь лап!

Несмотря на то что рассказ Тома о произошедших событиях был довольно пространным, он все же не давал ответа на главный вопрос: как Бонни попала с острова Гран-Канария на север Испании? На этот вопрос мы не могли найти ответа в Ункере, что не слишком беспокоило Эллен, ведь ее Бонни снова была рядом, жива и здорова.

Как ни странно, ни у кого из присутствующих не возникло вопросов относительно белой собаки. Все разговоры велись лишь о Бонни. Что за спутник сопровождал коричневую собаку, сбежал ли он и когда, похоже, никого не интересовало. С другой стороны, его не игнорировали, наоборот, его гладили не меньше, чем Бонни.

Ближе к вечеру мы планировали вернуться с Бонни в Сантандер, где Эллен забронировала номер в гостинице. На следующий день мы должны были вылететь в Германию. Все обнялись на прощание, наши гостеприимные хозяева поочередно прижали нас с Эллен к себе. В этот раз Эллен смирилась, что машину поведу я, хотя только потому, что Бонни решила не слезать с коленей хозяйки. Поэтому Эллен с Бонни устроились на пассажирском сиденье и махали Тому и его семье, пока я сдавал задом. В этот момент белая собака начала громко лаять и ринулась к машине. Я остановился, и пес стал прыгать у пассажирской двери. Бонни тоже принялась лаять что есть силы.

– Они ведь хотят попрощаться! – рассмеялась Эллен и поднесла Бонни к окну, чтобы носы собак оказались на одном уровне. Собаки начали так отчаянно скулить, что щемило сердце.

– Ему наверняка будет очень-очень грустно, если Бонни уедет, – заметил Том.

– Я не думаю, что стоит разлучать двух друзей, – на ломаном немецком произнесла Лили.

– Я тоже так считаю, – кивнула Эллен.

И внезапно у меня появилась мысль.

– Может быть, лучше оставить обоих здесь, как ты считаешь? Это не такая уж плохая идея… – притворно улыбаясь, начал я и внутри уже злорадно потирал руки. Меня не беспокоила совесть, ведь у Тома и Бонни, и белая собака чувствовали себя прекрасно.